Снежная кукла злодея (СИ)

— Не понимаю, но сейчас не об этом. Я слышал о вашей перепалке с Сарой, и хочу сказать, что подобного не потреплю. В моем доме все друг к другу относятся или вежливо, или никак. Поэтому если вы друг другу не нравитесь, пожалуйста, можете просто не общаться. Меня это устроит. И следующее, Сара права, если у тебя будут привилегии, это не поймут другие работники моего дома. Поэтому больше никакого обращения к прислуге.

Я думала, Бастиан на этом закончил свою речь, но прошло пару секунд, и он неожиданно сказал:

— Хотя лапы Таксу пусть лучше моет Томас. Таксу так больше нравится.

Взгляд собаки не оставлял сомнений, что эту светлую мысль именно он только что шепнул хозяину. Что ж, спасибо и на этом.

— Какие будут дальнейшие указание? — бесстрастно спросила я, стараясь продемонстрировать, как мне безразлично все то, что сейчас говорилось. — Надеюсь это будет что-то более серьезное? Или вы серьезными делами в принципе не занимаетесь? — эту фразу мне еще в ванной подсказал Такс, и я не видела в ней смысла, но заметила, как у Бастиана что-то сверкнуло в глазах.

— Это мы ничем серьезным не занимаемся? Что ты. Вот… — с этими словами мужчина достал огромную кипу бумаг. — Считать хоть умеешь?

— Да, — я не смогла сдержаться и скривила губки. Любой ребенок умеет, зачем всегда пытаться меня задеть?

— Ну вот и отлично! Мне нужно, чтобы ты везде посчитала общую сумму расходов и разложила по месяцам в степени увеличения получившейся суммы. Все понятно?

Я кивнула, хотя и не особо поняла, как надо разложить — по месяцам или по суммам. Но Такс говорил просто кивать, остальное он подскажет.

— Отлично. Надеюсь, что до вечера справишься.

Я молча взяла бумаги и пошла к себе в комнату, надеясь закончить со всем гораздо раньше и удивить господина.

Я знала, что Такс придет не сразу, чтобы не вызывать подозрений, поэтому сначала разложила все бумаги по месяцам, что уже отняло минут сорок. Потом приготовила чистую бумагу для расчетов, а потом еще час ждала собаку, пока не услышала скрежет за дверью.

— Почему так долго? — шикнула я на него.

— Ну как же? А полежать? А поболтать с хозяином после ухода Сары? А покушать?

Покушать… При этом слове у меня все внутри стянулось в тугую нить, но я отогнала от себя чувство голода.

— Надеюсь болтали не обо мне?

— Нет, ты господина не интересуешь, скорее о политике.

Не знаю почему, но при этих словах мне стало обидно. То есть я хуже этой Сары? У Гретского явно плохой вкус.

— Считать готова? — вывел меня из рассуждений Такс, и я машинально кивнула.

— Тогда поехали!

Пять часов я все это пересчитывала и раскладывала. Это сколько же до меня эти бумаги пролежали? Также расстраивало, что помимо чисел я не понимала в этих бумагах почти ничего, большинство слов были мне попросту незнакомы. Такс что-то объяснял, и меня начинало коробить, что собака умнее меня. Хотя откуда мне знать про дебет и кредит? Меня такому не учили!

Когда я положила на место последний листочек, перед глазами все плыло, а голова гудела. Никогда не любила математику, а тут такое ее количество!

— Все посчитала? — радостно спросил Такс, а я могла только молча кивать.

— Отлично, тогда пересчитывай!

— В смысле⁈ — я даже сползла на пол.

— В здравом, красотка моя, в здравом! Ты же не хочешь сдать господину первую же работу с ошибками? А в таком количестве расчетов и нормальный-то человек может ошибиться, не то, что ты. Так что давай работай, а я пойду.

— Куда? — я даже проигнорировала его обидную фразу.

— Отдохну, да и хозяину надо показаться, а то еще потеряет меня. А нам этого не надо! Тем более общий принцип расчетов ты поняла.

Такс ушел, а я позволила себе отдохнуть, выпила оставленный с утра кофе, который сейчас мне казался не таким гадким, и принялась все пересчитывать.

Закончила уже в одиннадцатом часу, но все равно решила отнести бумаги, так как мне говорили про сегодняшний вечер. Постучав несколько раз, я не услышала ответа, и уже хотела уйти, когда дверь распахнулась, и из нее выпорхнула растрепанная Сара, оставив в кабинете не менее растрепанного Гретского.

— Роксана, тебе чего?

— Документы, — потрясла я стопкой бумаги в воздухе.

— А, да, спасибо. Положи на тумбочку.

Я положила и пошла на кухню, стараясь даже не думать, что тут сейчас было. И не стыдно им? Я себе такого с Рамилем никогда не позволяла.

Прежде чем спуститься, завернула в свою комнату за кружкой, которую стоило помыть. Без труда отыскала кухню на первом этаже в надежде, что там есть что-то съедобное, наподобие яблока, ведь готовить я не умела, а даже если бы и умела, сейчас просто бы не смогла.

— Будете овсянку? — доброжелательно спросила у меня та самая женщина, которая приносила кофе.

— Спасибо, но ко мне лучше на «ты», и овсянку я делать не умею.

— Я сделаю, это не сложно. Ты ведь сегодня ничего не ела? Садись!

Женщина вежливо улыбнулась и отодвинула для меня стул.

— Спасибо. Но не стоит, а то Гретский узнает, будет недоволен. Я должна быть наравне со всеми.

— А он не узнает. Ты думаешь, он интересуется нашими делами?

— Уверена, что нет. А вот Сара вполне может и интересоваться, и донести.