Снежное чувство Чубайса; Чубайсу - 49

Шилов Сергей Снежное чувство Чубайса; Чубайсу - 49

Сергей Шилов

Снежное чувство Чубайса. Чубайсу - 49

Снежное чувство Чубайса. ЧУБАЙСУ - 49.

Наше лето - зима

Есть такой фильм замечательный - "Снежное чувство Смиллы". Сюжетом фильма можно пренебречь - это что-то вроде комиксного детектива со зловещими учеными, мучающими людей и детей, в особенности, и желающими покорить мир с помощью какой-то приспособы, метеоритно залетевшей на землю, в "белое безмолвие" гренландских снегов, противостоит же злодеям, практически в одиночку, оевропеившаяся гренландка Смилла. Но, совершенно, как у Тарковского в "Сталкере", фантастический сюжет оказывается лишь поводом для представления человеческой истории, философии человеческого характера. Ассимилированная Большой Европой и проживающая в одной из ее маленьких скандинавских стран, гренландка Смилла оказывается в центре этого фантасмагорического сюжета. Вообще, квартальчик гренландцев, проживающих компактно в компактном цивилизованном социальном правовом и демократическом государстве и ностальгирующих по своей снежной родине, по Снегу, - это главная художественная особенность, собственность фильма. С течением картины становится понятным, что внутреннее сознание Снега, белого, уходящего за горизонт пространства, является главным существом сознания гренландки Смиллы, живущей внешней формой жизненного мира европейки. Речь идет именно не о подсознании, не о неясных комплексах, страх и беспокойствах фрейдистского европейского человека, а о вполне самостоятельной, самостной, внутренней форме сознания. "Белое" для этого сознания - это не просто отсутствие цвета, пустота, ничто, напротив, "белое" для этого сознания - это живая непосредственная действительность, это материя, которая переливается, имеет структуру, подвижным и понятным образом откликающуюся на изменения в мире, это, собственно говоря, СНЕГ. СНЕГ для Смиллы, выросшей в снегах гренландской "пустыни", - это не просто "осадки", это та же продуктивная, плодоносящая почва, каковой является земля для крестьянина, рассматривающего и знающего почву, как материю, с которой он взаимодействует в своем труде. Снег для Смиллы - это, вероятно, то же, что и пески для жителей, обывателей пустынь. Снег для нее становится и материей, предметностью, противостоящей сознанию, материей, которая "копируется, фотографируется и отображается нашими ощущениями", и, одновременно, является априорной формой сознания, тем, что доставляет человеку сущность сознания из-за горизонта бескрайней снежной пустыни, ограниченной только этим самым горизонтом.

Тема горизонта, а в фундаментальной онтологии тема горизонта является центральной темой, характеризующей модель отношения Мышления, как горизонта чувственности, пространственно-чувственной сферы человеческого, - и самой Чувственности, устремленной к горизонту Мышления, - так вот, тема горизонта является доминантой сознания европейской гренландки, которая раскрывается для нее не книжно, но непосредственно, с детского опыта становления все впитывающего в себя сознания, осуществляющего свою детскость в пространстве снежной пустыни, льдистых структур, горизонта бесконечной снежной поверхности. Представьте себе всю силу детского сознания, которое обживает, впитывает, как губка, делает своим Домом бескрайнюю снежную пустыню, как это и делает всякое человеческое детское сознание, в каких бы условиях не происходило его становление. Апофеоз картины - это когда Смилла начинает говорить об этом своем снежном чувстве. Волей авторов фильма, она говорит о нем, как о МАТЕМАТИЧЕСКОМ ЧУВСТВЕ, КАК О ЧУВСТВЕ, КОТОРОЕ ЕСТЬ, КАК ЕСТЬ ЧИСЛО. "Ребенок, - говорит Смилла, - для него мир - это натуральные целые числа, затем появляется тоска - это отрицательные числа, затем он видит (дискретность) пробелы, промежутки - это дроби, затем, вообще, появляются какие-то странные фантастические числа, но они также реальны для тебя, для твоего сознания, нечто выражают, ты их чувствуешь".