Снежное пламя

— Кристина! — закричал он снова, стиснув руки в кулаки.

Ни ответа, только шорох хлопьев и свист зимнего ветра. Опустив голову, он вдруг понял, что перед ним уже не один, а два следа. Два…

Он прибавил скорость, обходя дерево за деревом. Один след неожиданно пропал — вместо него глубокая борозда в снегу, словно кто-то волочил за собой тяжелый груз.

Сердце у него оборвалось, и он чуть не зарыдал от внезапного страшного предчувствия беды.

Что я делаю, подумал он через секунду. Я веду себя не по-мужски, дав волю чувствам в такой момент, когда решается жизнь Кристины!

Он снова сорвался с места и добежал до откоса. Лес здесь кончался, а внизу открывалась дорога.

На дороге стоял автомобиль.

— Джастин! — задыхаясь, крикнул догнавший его Джек.

— Беги и вызывай шерифа! — сказал Джастин, И тут они оба увидели Кристину. Кто-то — сквозь снежную пелену трудно было различить кто — вышел из-за машины, чтобы запихнуть на заднее сиденье обмякшее безжизненное тело в знакомом пальто.

Нет, Господи, только не это!

— Нет! — простонал Джастин и снова побежал вперед, успев на ходу еще раз приказать Джеку: — Вызывайте шерифа и пусть ловят эту машину.

Убийца уже забирался на водительское место Секунда — и автомобиль рванулся с места.

Джастин побежал что есть мочи.

Во что бы то ни стало не упускать машину из вида! Во что бы то ни стало, если он хочет спасти Кристину.

В тот миг, когда автомобиль исчез за поворотом дороги, он спрыгнул с откоса и покатился вниз на животе, обдирая колени и руки о ледяную корку, покрывшую поверхность холма.

Стиснув зубы, Джастин, скатившись вниз, поднялся на ноги. Перчатки он потерял еще раньше, и руки кровоточили. Не обращая внимания на боль, он мчался по дороге вслед за исчезнувшим автомобилем.

Бегом, бегом по ослепительному снегу, задыхаясь от недостатка воздуха, не обращая внимания на морозный, обжигающий глаза ветер.

Боже, спаси ее! Она должна жить!! Хоть бы этот преступник не успел ее увезти, молился Джастин.

Я готов бежать до последнего вздоха!

* * *

Кристина очнулась, чувствуя, что кто-то тащил ее по снегу. Открыв глаза, она тут же их закрыла. Кристина не понимала, где она, и что с ней делают, ей было ясно одно: только притворившись, что она без сознания, удастся сохранить шанс спасти свою жизнь.

А впрочем, нет. У нее не оставалось и этого шанса, потому что красивый, сочный, хорошо поставленный голос отчитывал ее:

— Нехорошо, мисс Кеннеди! Нехорошо притворяться. Я же вижу, что вы очнулись. Где же ваше воспитание, позвольте вас спросить?

Кристина открыла глаза и увидела над собой благопристойное, запыхавшееся лицо мистера Гарри Джонстона, характерного актера. Это он говорил, что благодаря пьесе Джастина переживает свою вторую молодость. Гарри чуть притормозил, не отпуская ее рук, связанных ремнем от брюк.

— Вы еще некоторое время будете испытывать слабость, — успокаивал он ее тоном врача. — Я слишком сильно надавил на вашу сонную артерию. А впрочем, скорее, слишком слабо.

— Откуда же такое великодушие? — Кристина и в самом деле почувствовала, что не в состоянии пошевельнуться. А горло горело как в огне — должно быть, он основательно его изуродовал.

— Какое великодушие, милочка. Времени не было. Эти два кретина могли спохватиться, а потом появился этот третий… Пришлось на ходу менять стратегию. Так что придется убивать вас дважды. Имейте в виду, что я вообще был бы рад и пальцем к вам не прикасаться.

— Джастин! — в горле першило, и говорить было трудно. — Это кричал Джастин, и он меня видел.

Это была ложь, но Кристина надеялась, что на этот раз она окажется спасительной. Гарри качнул головой.

— Простите, леди, но вы не правы. И вы не хуже меня знаете, что это не так.

Набравшись сил, Кристина прошептала:

— Гарри, на этот раз они будут знать, что это ты. Не Джастин, не Роксана, не Джек, а именно ты. Теперь они быстро сообразят, кто мог это сделать.

— Доказательства! — отозвался Гарри. — Им будут нужны вещественные доказательства. На одних подозрениях не построишь судебный процесс. А если и ляжет на меня какая-то тень, что ж, Джастин пять лет живет под подозрением и, кажется, до сих пор не умер от этого.

Он присел на камень, на лице у него не было злобы, скорее разочарование и усталость.

— Мне так не хотелось, чтобы с вами что-нибудь произошло. Я увидел, как эта дурочка Роксана пишет свою записку, и понял, что во что бы то ни стало должен услышать, о чем она будет вам говорить. Она сказала то, что я и ожидал — то есть, ничего. Обо мне ничего. Вот тут бы нам разойтись мирно, как корабли в море, но ваше любопытство, леди, погубило вас и могло погубить меня. Вы меня увидели, а с вашей настойчивостью вы, чего доброго, нашли бы недостающие улики — с вас станется. Точнее, сталось бы.

Кристина задрожала, стиснув руки от бессилия. Гарри продолжал:

— Между прочим, тяжелое это занятие — убивать, мисс Кеннеди. Разве мог я подумать, что однажды убью Майру? Но что оставалось делать, если она грозила разрушить мою карьеру, а на крайний случай уничтожить и меня.