Снежное солнце

Саманта стояла перед зеркалом и смотрела на свое отражение.

— Жуть какая-то, — произнесла она.

— А, по-моему, потрясно, — сказала Габриель, бывшая одноклассница и лучшая подруга Саманты. — На себя ты, конечно, не похожа, но это и не требуется.

— Сейчас еще наденем шубу, и будет полный отпад, — добавила Моника. — У всех просто челюсти отвиснут при виде тебя.

— Да уж, — сказала Саманта.

Из зеркала на нее смотрела самая настоящая Снежная королева. С бледной, как будто заледеневшей, кожей, с невероятно длинными ресницами, покрытыми инеем, с губами, отливающими холодным голубоватым перламутром, и с припорошенными снегом голубыми волосами. Если это сооружение вообще можно назвать волосами. Хорошо, что это парик. Если бы такую башню соорудили из ее собственных волос, то потом их было бы легче состричь, чем распутать и отмыть от лака, блеска и искусственного снега.

Моника накинула ей на плечи длинную белую шубу с серебристым отливом и чрезвычайно высоким воротником.

— Воротник закрывает пол-лица, — сказала она. — Надо его отогнуть.

Она застегнула шубу и отогнула воротник.

— Еще сапоги, — напомнила Габриель.

Саманта села и всунула ноги в белые сапоги с заостренными носками и высоким каблуком.

— Хорошо, что они такие теплые! — воскликнула она. — А то бы у меня ноги отмерзли. Ведь сидеть придется не меньше часа.

— Да нет, я думаю, меньше, — возразила Моника. — Шествие будет не таким уж и долгим. Минут сорок. Меня больше беспокоит то, что ты без шапки.

— А чем это тебе не шапка?! — воскликнула Саманта. — Знаешь, как мне жарко в этом парике?

— Это хорошо. Надеюсь, ты не замерзнешь. Но на всякий случай возьми это. — Моника протянула ей маленькую плоскую фляжку. — Если почувствуешь, что застываешь, сделай маленький глоток.

— Это то, что я думаю?

— Конечно. Что же еще?

— И ты хочешь, чтобы все увидели, как гордая и неприступная Снежная королева прикладывается к фляжке с самогоном?

— Это эликсир! — воскликнула Моника. — И я вовсе не говорю, что нужно делать это демонстративно.

— А как еще, если я буду сидеть в санях и на меня со всех сторон будут смотреть несколько тысяч глаз?

— Ну, не знаю. Все равно возьми. Может, это тебе жизнь спасет. Или, во всяком случае, здоровье. Никто не хочет, чтобы ты заболела воспалением легких.

— В такой-то шубе! Не говори глупостей. А кстати, этот ребенок, который будет ехать за мной на санках... Ему тоже выдадут эликсир?

— Ребенок будет очень-очень тепло одет. Я лично проверю. Ребенку, кстати, четырнадцать лет, просто он маленького роста.

— Ну и правильно, — кивнула Саманта. — Не думаю, что десятилетний выдержал бы час неподвижного сидения в санках.

— Почему неподвижного? Это ты, как Снежная королева, должна вести себя холодно и надменно, а он вполне может глазеть по сторонам и махать рукой своим знакомым.

— А мне нравится этот блеск для губ, — сказала Габриель, которая все это время внимательно рассматривала Саманту. — В сочетании с белым мехом — просто класс. Вообще мейкап потрясающий. Надо будет попробовать что-то подобное. Только не так интенсивно.

— Обязательно попробуй, — улыбнулась Саманта. — Особенно когда захочешь напугать до смерти какого-нибудь поклонника.

— Нет, ты не права, — возразила Габриель. — При правильном подходе...

Тут в дверь постучали.

— Войдите, — сказала Габриель. — Не заперто.

Дверь трейлера распахнулась, в проеме появился запыхавшийся Джереми. Он замер на пороге, во все глаза уставившись на Саманту, которая встала во весь рост, включая десятисантиметровые каблуки, и смотрела на него с холодным выражением, какое и подобает Снежной королеве.

— Я... это... Мне сказали, что здесь Саманта...

С этими словами он попятился назад и закрыл за собой дверь. Девушки переглянулись и захохотали. Дверь снова открылась.

— Саманта? — произнес Джереми, с удивлением и даже испугом вглядываясь в Снежную королеву, которая теперь улыбалась и почему-то стала похожа на Саманту. К тому же он слышал ее смех.

— Я ее заморозила, — медленно и внушительно проговорила Саманта, снова ставшая серьезной.

— Саманта... — снова произнес Джереми растерянно.

Габриель и Моника давились от еле сдерживаемого смеха. Джереми взглянул на них и поправил шапку, съехавшую на глаза.

— Я Габриель, — произнесла Габриель и слегка присела.

— А я... Джереми, — сказал Джереми. — Очень приятно. Я только что испытал самый настоящий шок.

Он косился на Саманту, которая стояла с неприступным видом, глядя прямо перед собой.

— Это правда, она? — спросил Джереми у Моники.

— Я сама не уверена, — улыбнулась та.

— А когда она... разморозится?

— Не раньше, чем закончится факельное шествие. И то только после того, как ее поцелует прекрасный принц, — произнесла Габриель. — Если он, конечно, осмелится.

— Если я подойду, то я... конечно. С огромным удовольствием.

— Там видно будет, — сказала Моника, глядя на часы. — Нам пора.

— Куда? — спросил Джереми.

— Нужно усадить Снежную королеву в ее великолепные сани, украшенные факелами.

— А-а.

— А зачем ты искал Саманту? — спросила Габриель.

— Я... уже забыл. Не важно. Потом.