Снежные холмы

– Мама умерла, когда родила меня, а отец просто никогда не появлялся. Меня вырастила тетя, мамина сестра. Она говорила, что они были похожи, но судя по нескольким фотографиям, ничего общего между ними не было. По крайней мере, я не находила.

– А-а, – грустно произносит Вероника и медленно опускает печальный взгляд.

– Эй? Только не говори, что у тебя исчезло настроение! Гляди, я волосы распустила, глаза накрасила – все как ты хотела!

Прохожу мимо нее и демонстративно откидываю назад густую копну, как делают красотки в голливудских фильмах. На ее лице тут же появляется улыбка, и мы обе, как маленькие девочки, начинаем кривляться перед зеркалом в прихожей, изображая топ-моделей перед камерами.

– Туда долго идти? – спрашиваю я, когда мы выходим из нашего номера. – Погодка-то сегодня не для длительных прогулок.

– Минут пятнадцать. Не бойся, я с тобой! Замерзнуть тебе не дам!

В холле нас встречает Светлана Ивановна с красными от мороза щеками и мокрым волосами на лбу.

– И куда это вы собрались такие красивые? Надеюсь, оделись тепло?

– Тепло-тепло! Не переживайте! – звонко отвечает Вероника, а я поддакиваю. – Молодые, красивые и свободные девушки идут развлекаться! Пойдемте с нами, хватит уже работать! Найдем вам молоденького жеребца, чтобы холодными ночами согревал постель.

Женщина заливисто смеется, а я отчего-то краснею до самых ушей.

– На кой он мне сдался? Вы там смотрите осторожно! На улице очень холодно. Небось, в «Черный ястреб» идете?

– Так точно! – бодро отвечает Вероника. – А вы чего на улице делали?

– Шла пешком от центра. Мой снегоход на ремонте, ремень слетел! Понятия не имею, что оно такое, серьезно или нет, я ведь женщина, в конце концов. Очень надеюсь, что завтра мне его вернут. А то уж запыхалась совсем.

– Уж вам-то могли бы и на время другой дать! – говорит Вероника, недовольно закатив глаза.

– И не говори! И не говори! – подхватывает Светлана Ивановна и по-доброму улыбается, разглядывая нас. – Ладно, девочки, бегите, да поскорее, чтобы не замерзнуть. Может кто-то из наших мальчишек будет пустым ехать да и подвезет вас.

Но ее словам не суждено было сбыться. Мороз стал еще крепче, температура опустилась до минус тридцати шести градусов. Мои ресницы за двадцать минут быстрого шага превратились в ледышки, и я с ужасом представила, как тушь потечет по моему лицу стоит мне только зайти в теплое помещение.

По дороге к нам присоединяются еще три девчонки, которых знает Вероника. Она знакомит нас, но спустя пару минут я напрочь забываю их имена, потому что все, о чем могу думать – замерзшие ресницы и собачий холод, который сковывает мои колени и пальцы рук.

Мы идем странной дорогой, узкими тропинками, спрятанными в густых заснеженных соснах. Прежде я не была в этой части курорта, и каждый раз, когда мы сворачиваем на очередную узкую тропинку, освещенную тусклыми белыми огоньками, я внимательно смотрю на деревянные указатели, стараясь запомнить дорогу назад. Успокаиваю себя тем, что обратно «домой» мы вернемся так же вместе с Вероникой, а она уж точно не заблудится.

– Наконец-то! Пришли! – радостно говорит одна из девочек, когда впереди слышатся звуки музыки. – Сразу иду в туалет, кто со мной?

Ничего не отвечаю, хотя первым делом планирую попасть именно в дамскую комнату. Я слишком замерзла, чтобы вести разговоры или танцевать.

Одноэтажное квадратное здание «Черного ястреба» украшено белой гирляндой по всему периметру, а крупная вывеска над небольшим крыльцом светится красными огоньками. Кучка парней курит возле заметенной снегом лавочки. Они громко смеются, выпуская густые клубы дыма и бросают на нас внимательные взгляды, когда мы проходим мимо.

Две девчонки впереди меня смеются и что-то говорят друг другу, по-видимому кто-то из курильщиков пришелся им по вкусу.

И как у них еще мозги не замерзли? Я вот вообще не могу думать о чем-то другом, пока мои конечности похожи на ледышки.

– Девчонки! Какие красотки-то! Замерзли, наверное? Могу согреть вас! – восклицает высокий парень, выходя из бара. Он придерживает для нас деревянную дверь, а Вероника громким и недовольным цоканьем, по-видимому, благодарит его за помощь.

– Какой милый! – протягивает она мне, закатив глаза.

Мы заходим в небольшой холл. Справа расположен гардероб, напротив – большое зеркало и низкий черный диванчик. Девчонки снимают пуховики и самостоятельно вешают их на свободные крючки и плечики,

– А здесь вещи не пропадают? – спрашиваю я тихо у Вероники.

– Прежде ничего подобного не случалось. Здесь, кстати, камеры, если что. Да и кому тут нужны пуховики и куртки?

Пока мы раздеваемся, из зала, откуда доносятся звуки популярной музыки, выходят подвыпившие парни и девушки. Они смеются, набрасывают на плечи свои теплые одежды и выходят на улицу.

Вероника берет меня за руку и тянет за собой, как будто я могу заблудиться или потеряться. И лишь, когда мы заходим в темный зал, я понимаю, почему она сделала это.