Снежные псы

Я задумчиво поглядел в потолок, сделав вид, что впал в мысли. Гном принялся заглядывать мне в глаза.

— Можем ли мы, — приплясывал он, — можем ли мы рассчитывать на вашу помощь?

— Можете, — снисходительно обронил я. — Мне как раз только что пришло в голову удивительное имя.

— Да? — Гном аж чуть не подпрыгнул.

— Да, — кивнул я и хорошенько прихлебнул из кружки.

— И какое же? — спросил гном уже почти с благоговением.

Я помолчал. Тоже благоговейно.

— Какое? — уже тихонечко спросил гном с надеждой.

— Пердикка, — ответствовал я.

— О-о-о… — протянул ошарашенный гном.

Я с трудом удержался, чтоб не рассмеяться. Перец не реагировал, ковырялся в хлебе. А гном смотрел на меня с большим вниманием.

— Пердикка Беззаветный, — повторил я. — Славное имя! Звучное!

Вот так тебе, Кипчак! Получи, гад! Будешь знать, как мне памятники ставить!

— Пердикка Беззаветный! — провозгласил я. — Имя героя!

— Да! — восторженно кивал гном. — Да!

Перец растерянно возил пальцем по столу.

— К тому же это имя отмечено известной доблестью — так звали соратника великого полководца людей Александра Македонского, — продолжал я. — Так что можете смело называть Кипчака Пердиккой. За Пердикку Первого Беззаветного!

Я поднял кружку, чокнулся с гномом.

— За Пердикку! — подхватил гном.

— За Пердикку! — воскликнули остальные.

А Перец все мрачнел. Слушал, терзал лепешку, потом все-таки спросил:

— А где…

И замолчал.

— Ну…

Перец молчал. Все понятно. Все. Не надо было мне ему помогать, но я человек великодушный и потому помог. Их бин гуманист.

— Тут девчонка была еще, — сказал я, — Ларой звали.

Старый седой гном поглядел на старого, но еще не седого гнома.

— Да, — кивнул я, — кажется, ее звали Лариса. Такая корявая…

Перец кашлянул.

— Вернее, наоборот, — поправился я, — колоритная такая. Она еще помогала вам, лечила…

— Мы и ей хотели памятник поставить: она рядом с вами, спина к спине, в руке сломанный меч, — ответил гном. — Но не поставили, она не велела.

— Повезло… — хмыкнул я.

Я представил рядом с собой изваянную Лару. Сильно.

— Что вы сказали? — почтительно осведомился гном.

— Не повезло, говорю. Но ничего. В другой раз повезет.

— Так где она? — шепотом спросил Перец. — Где Лара?

— А она тоже ушла, — сообщил другой гном. — Как вы ушли, так и она сразу ушла. Через некоторое время. Сказала, что Кипчак Беззаветный тут все будет налаживать…

— А куда? — спросил уже я. — Куда ушла?

— Неизвестно, — пожал плечами гном. — У людей свои дороги.

— А Катька с Кипчаком убежала, — крикнул кто-то из гномовской толпы. — И железного щенка с собой прихватила!

Седой властно махнул рукой, и гномы замолчали.

— Все ушли на фронт… — резюмировал Перец. — Что ж, нам тоже пора, чего здесь рассиживаться…

— Может, останетесь? — без надежды спросил гном. — Мы бы с вами многое сделали…

— Спешить нам надо, — отрезал Перец и поднялся из-за стола. — Дела у нас. Силы зла не дремлют. Как, кстати, обстановка в Деспотате?

— То нам неведомо. После того раза нас не беспокоили, так что и не знаем больше ничего. Кобольдов только издали видели, они бежали куда-то, а к нам не забежали. Оставайтесь. У нас хорошие урожаи, мы и ваших белых птиц прокормим…

— Кстати, о птицах. — Перец поднялся из-за стола. — Как они там? Не озоруют?

Гномы пошевелились. Седой снова просемафорил рукой. К столу присеменил один, совершенно похожий на всех остальных.

— Как наши гости? — спросил седой. — Ну, другие гости…

— Они очень добрые, — ответил гном. — Очень хорошие. А нам…

Он засмущался.

— Гномы желают спросить, — объяснил седой, — они хотят спросить, нельзя ли нам достать… другого гостя? С крыльями…

Перец присвистнул.

— Мы бы хорошо заплатили, — заверил седой, — у нас рудознатцы знатные…

— Я подумаю над этим, — зевнул Перец. — Рудознатцы, говоришь?

— Рудознатцы. Знают серебро, знают железо…

— Отлично, отлично, потом мы поговорим, — Перец уже шагал к выходу. — Мы подумаем… А сейчас нам надо в путь. Дела, знаете ли, дела! Если появится Кипчак, ему привет. Проводите нас до… наших птиц.

Седой гном проводил. И остальные тоже потянулись за нами.

Троица драконов из-за своих размеров располагалась вне поселения — то ли на пастбище, то ли на футбольном поле. Возлежали, как бояре на отдыхе. С достоинством, распустив чешую, растянув крылья, глядючи исподлобья. А гномская малышня стояла вокруг с разинутыми ртами. Да и не только малышня, взрослые тоже.

Горыны почесывались, оскаливали пасти, порыкивали, щурили страшные глаза, одним словом, вели себя как самые настоящие чудовища. Гномы доставали из больших корзин яблоки и подкидывали их, ящеры молниеносными движениями брали яблоки из воздуха, чем вызывали у публики восторг. Мы остановились чуть в сторонке, за углом, и наблюдали за этим пастбищем тщеславия. Хотелось посмотреть, что еще драконы смогут отколоть. На что их фантазии хватит.

Но здесь фантазия у горынов оказалась почему-то не на высоте, яблоки они просто жрали. Жрали и жрали, так, что мне стало кисло даже.

— Ладно, — сказал Перец, — чего на них глядеть, пора лететь.