Снежный Арс, или Муж на 10 дней

— Да, именно они! — вскинула голову и посмотрела в его глаза. В них было столько замешательства, что я вмиг поняла — отец и сам сомневается, не верит. — Пап, не могу сказать, что безумно люблю его, но этот человек — моя семья.

— Самую большую боль причиняют те, кто называет себя твоей семьей.

Он отвернулся.

— Я знаю. Поэтому прошу, перестаньте с мамой делать мне больно. Ваша дочь давно выросла, но то, с какой холодностью вы к ней относитесь, непростительно.

Я встала и направилась к выходу.

— Ты куда?! — спросил он в спину.

— Вытаскивать своего мужа из дерьма, в которое вы его затолкали.

Эмоции, чувства… Увы, но они часто управляли моими действиями. Даже сейчас, спускаясь по лестнице, я нарочно стучала каблуком по ступенькам, чтобы хоть как-то освободиться от злобы, вытолкать ее из сердца, и все равно ничего не получалось.

Если взять во внимание слова отца, то Арсению могли пришить несколько статей сразу: мошенничество, причинение имущественного ущерба, преднамеренное банкротство, если докажут, что фирмы-однодневки принадлежали именно ему, и, при желании, коммерческий подкуп, ведь одному провернуть такое — нереально, а значит список обвинений мог вырасти. Но я отказывалась верить в его вину и собиралась достать доказательства хоть из-под земли. Лишь бы оправдать. Показать, что на этот раз я в человеке не ошиблась, иначе… Не знаю, что иначе. Даже не хочу об этом думать.

Как только я оказалась в кабинете, первым делом набрала господину Шульцу. Мужчина выслушал мою просьбу и обещал, что завтра в девять часов утра будет стоять передо мной с отчетом.

— У меня для вас есть много любопытных новостей, Анна.

— Надеюсь, хороших, — усмехнулась, снова вспомнив лицо мужа.

— Вы сами решите, как к ним отнестись, — произнес мужчина и попрощался, пожелав приятного вечера.

Завершив вызов, я впала в прострацию. Мозг отказывался думать о чем-либо, кроме находившегося в руках правоохранительных органов Арсения. Я не знала, стоит ли ехать туда, выяснять обстоятельства. И если да, то не с пустыми же руками. В итоге, не найдя другого выхода, я набрала Волкова.

Мужчина сбросил мой вызов и перезвонил только минут через двадцать. Он сказал, что о деталях расследования пока нет смысла распространяться, а этим вечером мне там делать нечего.

— Евгений, могу ли я внести залог за мужа?

— Да, но этот вопрос еще решается.

— А передать что-то?.. — растерялась, не зная, как вообще в таких случаях поступают жены подозреваемых. — Он же будет ночевать в следственном изоляторе…

— Анна, я вызову вас, когда это будет нужно. Прошу прощения, но мне надо работать.

Он завершил звонок, а я снова осталась сидеть в кресле, как неприкаянная. Солнце уже опустилось за горизонт, когда урчание желудка привело меня в чувство. Сидя в полумраке, я пыталась хоть как-то собраться. Сколько раз я совершала ошибки? Сколько раз пряталась за спиной отца и следовала указке матери. Неожиданная мысль, что они сами могли подставить Арсения, напугала меня. Нельзя подозревать в подобном родителей, но как иначе к ним относиться, тоже непонятно.

Вздох. Хватит жалеть себя, Снежная!

Я улыбнулась, поняв одно приятное обстоятельство — теперь я Снежная, и моя семья — это Арс.

Заказ пиццы занял всего пару минут. И пока мой ужин находился в пути, время, проведенное за работой, скрасила чашечка крепкого кофе. Я примерно знала, на что мне надо ориентироваться, и полезла в изучение документации, бухгалтерских отчетов, актов приема и передачи сырья, обращая особенное внимание на фамилии. Конечно, правильным было бы дождаться утра и отчета господина Шульца, но сидеть сложа руки давала совесть.

Практически на всех документах двухлетней давности стояли подписи Звягинцева, полгода назад сменившиеся фамилией Зорина. Имена сотрудников тоже менялись в зависимости от смен и увольнений, однако ничего, за что можно зацепится, я не нашла. Официальные данные как в электронном варианте, так и на бумаге были чисты. Вся надежда оставалась на документ, который должна была исследовать команда господина Шульца.

На часах показывало четвертый час, когда я скинула туфли и залезла в кресло с ногами. Мысли снова вернулись к мужу. Как он там? Не голоден ли? Возможно ли будет внести залог? Связался ли он с адвокатом?..

Своему я планировала позвонить утром. А сейчас вздремнуть бы на пять минут, чтобы отдохнули глаза. После нескольких часов напряженного сидения перед монитором они разболелись…

— Анна Сергеевна, — донеслось до меня как будто издалека, и кто-то настойчиво дернул мое плечо. — Анна Сергеевна, проснитесь.

Я разлепила веки и подслеповато взглянула на взволнованную Галину.

— Который час?

— Восемь, — ответила она. — Анна Сергеевна, вы что, здесь всю ночь находились?

Я зевнула и, отвернувшись от нее, снова закрыла глаза. Боже, как хотелось спать. К тому же шея затекла, спина болела, а свет, лившийся в окно, мешал сладкому времяпровождению.

— Анна Сергеевна, вы бы хоть на диван легли, — неуверенным голосом произнесла Галина. — И почему вы тут? Может, кофе?

— Сделай, будь добра.

— Сейчас. Я пиццу вынесу? Она остыла.