Снежный демон (СИ)

Мне было чему радоваться. Мое копье угодило в глаз одному из волков, особо яростному, заставив его заскулить громче всего. Они и так скулят из-за моих действий, но это принесло мне такое удовлетворение, проделанной работой.

Я ощутил себя сильным. Почувствовал радость от того, что смог защитить себя.

Мое копье застряло в голове животного, он дернулся, ломая ветку и отскочив назад, зарычал. Из-за подожженного конца моего импровизированного оружия, загорелись остальные ветки на входе, сквозь которые в самоубийственной атаке проскочил раненный волк.

Остатки моего копья торчали в его голове.

Волк сразу ринулся в мою сторону закрывая вход всей своей тушей. В едином прыжке, он подмял меня под себя намереваясь закончить все одним укусом.

От неожиданности я сильнее сжал остатки ветки в своих руках, из-за чего не успел выхватить топор. Растерялся.

Но это спасло мне жизнь, ибо ветка, как оказалось, прекрасно выдерживает давление волчьей пасти, если упереться в самое основание почти у глотки.

Падали слюни, кровь хлестала из поврежденной глазницы мне на лицо, зловонное дыхание било в нос заставляя неприятно ежиться.

Противный холодок прошелся по всему моему телу.

Мои мышцы напряглись, мне даже пришлось высвободить сломанную руку чтобы удержать ветку. Теперь моя жизнь зависела от силенок моего тела, от того, что я никогда и не думал повышать. Все время откладывал, считая, что не пригодится мне сильное тело.

Как я был не прав.

Вместе с осознанием собственных ошибок, в моей голове зарождались мысли о смерти.

Ведь вот она, прямо перед мои лицом, пытается сломать ветку и вгрызться в меня.

Другие волки не могут проникнуть внутрь из-за горящего барьера, не позволяющего им увидеть, что творится в пещере.

В книгах герои сталкивались с чем-то подобным. Моменты приключений, когда от одного твоего действия зависит собственная жизнь. Моменты, когда малейшая ошибка может закончиться провалом.

— Не думай о плохом, Ульв! — подбодрила меня Сиф, — Ты справишься! Ты сильнее их!

Я сильнее их! Сильнее!

Но как бы я себя не пытался убедить в этом, все равно считал, что наоборот слабее. Они такие грозные, дикие и опасные.

А что я?

У меня даже рогов нет!

Эх, они бы сейчас пригодились. Я бы воткнул их в шею этого волка, или бы еще что-нибудь.

Что мне делать? Отпустить руку и схватить топор? Тогда он с легкостью перегрызет ветку!

Тянуть время пока не устанет? Кто из нас еще устанет первым! У него глаз единственный ненавистью горит, а я от страха только держусь! Да и остальные волки скоро зайдут внутрь, как только пламя погаснет от снега.

Ногами я уперся в его живот, туда, где задние лапы выходили из тела. Постарался надавить посильнее, но мышцы волка натянулись как тугие канаты, давая понять, что такой трюк мне не по силам.

В итоге мне оставалось одно…

Решив, что я в конец спятил. Я надавил на ветку с двух сторон, стараясь терпеть боль в руке. Она начала трещать по центру и вскоре сломалась.

Теперь надо было действовать быстро, у меня не было права на ошибку.

Держа ветку с двух сторон, я развел руки в стороны, когда она сломалась, а затем свел вместе.

Острые концы пробили толстую шкуру зверя в районе шеи, врезались во что-то и остановились, а я тем временем отклонил голову в сторону позволяя пасти животного врезаться в каменный пол.

Затем достал топор и рубанул.

Волк еще тяжело дышал, лежа на мне, хоть из-за удара об пол ветка вошла глубже в его голову, и лежа на последнем издыхании он смотрел на меня своим единственным глазом.

В нем была лишь усталость.

Ни страха, ни боли, ни сожалений.

Только бесконечная пустота и мольба быстрее окончить страдания.

Это я и сделал. Замахнулся топором и рубанул по шее.

Горячая кровь заструилась из раны, лезвие топора с протестующим звоном врезалось в позвоночник.

Я замахнулся еще раз и ударил, затем еще и еще.

Рубил и кричал, рычал, представляя, как они бы рвали меня на куски.

Столь жестокое зрелище остановило волчицу у самого входа.

Когда я повернулся в ее сторону, наши взгляды встретились. Она смотрела на меня с едва сдерживаемой злостью, и зачатками страха.

Видя его, я перемазанный кровью ее потомства зарычал и для вида оскалился, рванув к щели. Она тут же отскочила, прижав уши и оскалившись в ответ, так же поступил и второй.

Но атаковать не решались.

— Уходите! Проваливайте! — закричал я, махая рукой с топором.

Волчица послушалась. Развернулась на месте и поджимая хвост под себя убежала, скрываясь во тьме, оставив меня с моей добычей.

Я же, оставшись в одиночестве рядом с трупом мертвого животного, которого раньше считал священным, упал на землю.

Ноги подкосились.

Вся храбрость, злость и чувство собственной непобедимости улетучились, тело дрожит, а с губ срывается надсадный хрип.

Сердце стучит, в голове гудит.

От резкого чувства схлынувшего напряжения, я рассмеялся. Громко, как никогда не смеялся, что выходило весьма безумно.

— Я выжил, — утирая слезы с глаз вперемешку с кровью воскликнул я.

— Ты молодец, я не сомневалась в тебе, — нежно сказала Сиф.

— Спасибо, — искренне благодарю ее.