Снежный король. Продолжение.

— Ну да, работа виновата, а ты ни при чем, — проворчала я. — Знаешь что, этот номер у тебя не пройдет. Не пытайся доказать, будто весь из себя белый и пушистый. То есть… ты, конечно, белый и пушистый, — вынужденно признала я, — но не в том смысле, который я имею в виду.

— Мур. — Никакого особого значения у этого звука не было, не считая разве что стремления настроить меня на более позитивный лад. — Не будь такой сердитой. Я правда тебе не враг. Кстати, разреши представиться: снежный Барсик.

— Снежный барс? — удивилась я, приглядываясь к этому существу, совершенно не пятнистому и, несмотря на внушительный размер, все же не настолько огромному. — Я думала, ты — кот.

— Я — кот. Но снежный. И зовут меня Барсик.

— Ах, в этом смысле.

Я провела рукой по лбу, отвела за ухо растрепавшиеся волосы, и лишь затем, заметив, что на меня продолжают смотреть выжидающе, сообразила представиться:

— Герда. И куда ты меня заманил, снежный Барсик?

— Где мы находимся, ты и сама знаешь. Если есть вопросы, задавай, постараюсь ответить.

Вопросы у меня имелись, и в немалых количествах.

— Кто твой хозяин?

— Да ты его видела. Снежный король.

— Это понятно, но кто он такой?

— Мяу… — задумчиво протянул кот. — Ты о стихиях что-нибудь знаешь?

Я передернула плечами. Никогда особо не интересовалась этой темой.

— Ну так, в рамках школьной программы. Основных стихий четыре: земля, воздух, вода, огонь. Они не живые, но и не мертвые. Появились прежде, чем были созданы растения, звери и люди, и останутся после того, как все мы исчезнем с лица земли, — более-менее процитировала учебник я.

— Они живые, — протянул кот, — очень даже живые. Но не в таком смысле, в каком вы привыкли об этом думать. Это не дяди и не тети, прячущие обычный человеческий мозг под колдовской оболочкой. Они совершенно иные. Чувствуют по-другому, думают по-другому… Собственно, они и не думают, в обычном понимании этого слова. Но желания или, скажем так, стремления у них есть, и связаны напрямую с их сутью. Ты правильно сказала: четыре стихии — основные, но есть и другие, вторичные, родившиеся из переплетения первостепенных. Или как-то с ними взаимодействующие. Стихия Хлада, например.

Последние слова он произнес совершенно буднично, а взгляд был пристальный, пронзительный. Можно подумать, я бы сама не поняла, что про холод речь зашла не просто так, примера ради.

— Хлад работает с тремя стихиями из четырех. Превращает воду в лед, сплетает из воздуха северный ветер и промораживает земляной покров. А вот с огнем он не дружит, у них взаимодействия не получается.

— А цель у него какая? — полюбопытствовала я.

Следовало отдать коту должное: рассказывал он так, что заслушаешься, даром что зверь.

— Цель у всех одна: отвоевать себе как можно больше. На этом противостоянии и держится в мире равновесие.

— Что-то у Хлада в последнее время стало слишком хорошо получаться.

Я поежилась, хотя низкая температура отчего-то не причиняла ни малейших неудобств.

— Так потому что помощники талантливые, — продемонстрировал зубы Барсик.

Вот, честное слово, никогда прежде не видала котов с улыбками, но была готова отдать руку на отсечение, что в данный момент наблюдала именно это. Правда, улыбка вышла довольно-таки зловещей.

— А помощники стихиям нужны, — продолжал зверь-феномен, — даже необходимы. Слишком они сами по себе бесформенны, и слишком отличаются от нас, а действовать-то, как ни крути, приходится в мире дышащих и мыслящих. Вот и вербуют они магов, людей, ну, и других всяких тоже.

— Кошек? — едко уточнила я.

— Вот и нет! — возмутился мой собеседник. Деланно или искренне — кто его разберет? — Кошки никогда ни на кого не работают. Я, например, сам по себе. С кем хочу, с тем и дружу.

— Однако же меня похитил, потому что приказали, — охотно напомнила я.

— С кем хочу, с тем и дружу, — упрямо повторил Барсик.

— Разве можно с таким, как он, дружить? — спросила я, не пытаясь, собственно, спорить, а просто выражая таким образом свои впечатления.

— Ой, трудно, тру-у-удно! — моментально подхватил кот, страдальчески округлив глаза.

Я машинально почесала его за ушком, и только тут сообразила, что эта скотина (иначе и не скажешь!) успела подобраться ко мне вплотную и пристроить лапы у меня на коленях!

— А ну, брысь отсюда! — рявкнула я, но сгонять звереныша с кровати все же не стала, удовлетворившись тем, что он отодвинулся подальше, прервав физический контакт. — Ты на мой вопрос, между прочим, так и не ответил! Кто он такой? Жрец стихии Хлада?

— Не жрец. На эту должность своих претендентов хватает. — Зеленые глаза Барсика сверкнули как-то нехорошо, и причина явно не имела отношения к вынужденному перемещению. — Но мыслишь в верном направлении. Он… ну, что-то вроде вассала.

— Несет в мир холод и зиму?

— Работа такая.

— Все-то ты на работу сваливаешь. — Я подозрительно уставилась на кота. — А сам ты кто такой, снежный Барсик? Откуда так хорошо разговаривать умеешь?

— Мама в детстве научила, — огрызнулся кот.