Снежный перевал

До Улуханлы было верст тридцать. Халил сам раз видел Мирзу Джалила,. когда тот приезжал к Абасгулубеку. Абасгулубек читал односельчанам новые номера журнала, показывал рисунки. На одном, Халил помнил, черт науськивает армянина на мусульманина, заставляет их драться, а сам стоит в стороне, смеется и довольно потирает руки. Затем армянин и мусульманин, обнимаются и целуются — на этот раз черт огорчен.

—Хорошо было нарисовано в этом журнале. Я говорю о тех рисунках, помнишь, Абасгулубек, где мусульманин с армянином...

— Семинарию окончили толковые ребята. Только из меня вот ничего не вышло. Думал, открою школу, стану учить детей. Не получилось...

Они все еще стояли перед домом Кербалай Исмаила, не слезая с коней, стараясь не оглядываться назад, где собиралась — они это чувствовали — возбужденная и враждебная толпа.

Конь Абасгулубека поднял голову и громко заржал. Ржанье эхом отразилось в ущелье. Араб тоже не стоял на месте, и Халилу, зажавшему в руке,поводья коня Абасгулубека, приходилось нелегко.

Халил чувствовал себя так, будто находился в лодке, которую волны гонят на подводные скалы, лишь кое-где возвышающиеся над водой. А Абасгулубек? Он сидит в доме врага, и в любую минуту может случиться все, что угодно. Отчего так беспокойны кони? Тоже чуют опасность?..

Халил глянул на Талыбова, на его посиневшее от холода лицо, Тцлыбов смотрел мрачно, отчужденно. «Интересно, услышал ли ржанье своего коня? И о чем Абасгулубек подумал? Вспомнил о нас? Стоим, не смея шелохнуться. Нет ничего страшней неопределенности. Сердце словно повисло в воздухе. Не знаешь, что предпринять... Господи, чем приходится заниматься... Кто-то сеет пшеницу, а кто-то — хлопок. И за всем нужен глаз да глаз». Третьего дня Халил; обошел сады Оджага. В некоторых местах виноградные лозы выбились из-под снега. Может, уже подморожены и в будущем году не дадут урожая. Он сказал об этом Абасгулубеку, тот засмеялся. А ты что думал, руководить легко? Председатель должен знать каждого колхозника. Знать, к примеру, что Худаяр все делает наполовину, не хватает у него терпения довести работу до конца... «Вот, оказывается, Абасгулубек. успевал проверить работу Худаяра, а я — нет... Выходит,, он прав. Стать руководителем легко, труднее руководить... Абасгулубеку проще, он во всем разбирается. И с Кербалай Исмаилом говорит...»

Халил думал об Абасгулубеке. А Талыбов не без зависти глядел на Халила: удивительный человек, ничего на свете не боится!

«Не так уж трудно призвать к ответу разбойников и бандитов, — думал Халил. — Перекрыть дороги, и через месяц-другой, глядишь, придут, положат на стол прошение о помиловании и просьбу принять в колхоз...»

Когда они решили создать колхоз, на собрание пришел Шабанзаде и выступил перед будущими колхозниками.

— Не думайте, — говорил он, — что колхоз, который вы сейчас строите, это что-то такое, чему нет примера в природе. Нечто похожее создали тысячи лет назад, пчелы и муравьи. Смотрите, как они работают. Среди них нет ни старших, ни младших. Труд у них отлично организован, распределен. Почему они так трудолюбивы, так деловиты? Никто их не вынуждает, не подгоняет. Они работают для себя, чувствуют: это необходимо.

Помнится, едва Шабанзаде привел этот пример, как из толпы, вышел крестьянин лет пятидесяти.

— Товарищ, — сказал он, — объясни мне, почему вы нарушаете слова Ленина?

— Что ты имеешь в виду?

— Он говорил, что земля принадлежит тому, кто ее обрабатывает?

— Да, говорил.

— Так почему же вы загоняете меня в колхоз? Если земля моя, я ею распоряжусь сам. Если же мы будем вместе, один будет настаивать, что надо сеять горох, а другой — фасоль. И ничего из этого не выйдет.

— Земля принадлежит тебе. Это факт. И никто ее не отбирает. Мы создаем колхозы, объединяем землю, чтобы вы работали сообща. Если вы объединитесь, сможете купить трактор, машины, облегчите свой труд, больше будете выращивать хлеба, хлопка...

— Нет, брат, это — не про нас. Мы не муравьи. Мы — люди. А люди тянут каждый в свою сторону. Лучше будем жить, как жили раньше.

— Это твоя мысль? — спросил Шабанзаде.

— Что я, мальчик?

— Видно, все-таки тебя подучили. Ты говоришь с чужого голоса...

«Шабанзаде, видимо, что-то знал. Вот он и появился, враг. Сначала Кербалай Исмаил и подобные ему не могли выступать сами, действовали через подставных лиц, подзуживали других. Сейчас они не скрывают своих целей... Сумеет ли Абасгулубек убедить этого бандита сложить оружие?»