Снежный плен 2 (СИ)

Я не хочу ни с кем разговаривать и, наверно, даже рад тому факту, что я большую часть суток сплю. Как объяснила медсестра, я сейчас на лекарствах каких-то, организму необходимо быстрое и качественное восстановление. В подробности я не вдавался, да и не успел бы... Спать сильно хочется.

Билл, я хочу тебе сказать, что кормят тут отвратно! Это даже еще хуже твоей попытки приготовить тот лаймовый пирог. Сомневаешься? Я тебе реально говорю!

А за окном, по-моему, светит солнце. Я не поворачиваюсь к окну, смотрю в больничную стену и разговариваю с моим Биллом. В какой-то степени это даже забавно, знаете. Но... Скорее всего... Я просто схожу с ума.

А в моей голове, Билл, вот уже какой час крутятся строчки из той песни... Я ненавижу тебя, Билл Каулитц, за то... За всё. Знаешь? За все! Каулитц... Ты сплошное зло! ТЫ столько боли и страданий мне принес! Так можешь только ты... И ты ушел! Бросил меня! Чертов эгоист! Я выжил, я пошел за помощью, а ты? Где ты? Что с тобой?! И почему мне никто ничего о тебе не говорит?

От разговора с Биллом меня отвлек скрип входной двери, я притворяюсь спящим.

И не спрашивай меня почему, Каулитц!

– Почему я не могу сказать ему о Билле? – голос Георга, отлично!

– Потому что! Еще рано такое говорить... – а это отец!

Доволен, Каулитц? Ты подох, а они боятся мне об этом сказать, ведь тогда я сведу счеты с жизнью! А вот и не сведу, понял, урод? Вот тебе назло! Живи там на своем небе, а я буду тут! Трахаться и курить траву! Сука! И ржать до последнего!

– Мне кажется, что это не стоит скрывать...

– У него иммунитет ослаблен, организм еле переносит такое количество лекарств! Пискнешь хоть слово о Билле, я тебя придушу! Утоплю! – по интонации отца я понимаю, что дело на самом деле дрянь.

Молчание в палате длится не долго, его нарушает Георг:

– Как скажете. Только знаете, он ведь все равно узнает...

– Главное, чтобы не сейчас! И давай не будем об этом! Он о нем не спрашивает, слава богу!

Ну, вот... А я думал, что во мне больше не осталось слез... И не рассчитывай, Каулитц, что я заплачу! Просто влага лишняя выходит... Не буду я из-за тебя плакать!

От ругани с Биллом меня вновь отвлекают, только на этот раз прикосновением к моему плечу. Не реагирую. Но знаю, что это Георг, отец не так меня касается. Наверно было бы неплохо проснуться и поговорить с ним... Ну, спросить, что с ним и как? Только... Тут ведь и так все понятно. Раз пришел ко мне, значит, что самый живой из нас троих. Упс, четверых. Кляйна-то волки сожрали! Хоть что-то хорошее... Так вот, нет смысла поворачиваться к нему, спрашивать что-то... Потому, что чтобы я не спросил... Разговор все равно придет к вопросу о том, жив Билл или нет. И на самом деле они скажут, что он жив. Чтобы не огорчать меня и все дела... Я такое по телевизору видел. А потом... Когда человеку уже ничего не угрожает, они сообщают, что вся его семья сгорела, а собаку изнасиловал негр наркоман. Ну, да...

– Том... – Георг зовет меня, но смысл звать? Я ведь сплю. – Приходи уже в себя, мне так необходимо поговорить с тобой о том, что случилось... О многом. Ты знаешь? Я ведь себе бы никогда не простил, если бы мы больше не увиделись... Мы расстались на такой ноте, что... Ну, ты понимаешь.

– Я был бы не против, чтобы ты и меня просветил о событиях, которые послужили причиной для ухода Тома из безопасного места... – вот Георг, если ты сейчас отцу проболтаешься... Я с тобой точно всегда буду спящим притворяться. Да уж... Неплохая идея. Иду я такой на учебу... Бах! Георг на встречу. А я встал и типа сплю. Еще храпеть буду... Ну, что за бред лезет в мою больную голову?

– Я думаю, что он сам расскажет, когда проснется... – ой, друг, да ладно? Не сдал? Не наябедничал?

– Он совсем разговаривать ни с кем не хочет...

– Захочет, куда он денется...

Молчание не может длиться вечно. Ложь. Молчание Билла больше никогда не нарушится.

– Том, – и вновь друг касается моего плеча, – мы все вышли со своими потерями... А кто-то ведь не вышел...

– Георг... – отец явно не дает ему что-то мне рассказать...

Avt ©