Снежный плен (ЛП)

Вдоль дорожки горели свечи, и я моргнула раз, потом два, воспринимая все происходящее. Мать и Дункан ждали меня у обеденного стола. На Дункане был его обычный черный костюм, но на этот раз он был без галстука. На матери было изумрудное платье, на шее — блестящее ожерелье, а волосы были закручены в идеальный пучок. Они оба выглядели так, словно только что вышли из журнала Vogue. Идеальная, грязная богатая пара. На краткий миг я заметила, как хорошо они дополняют друг друга.

Они были ближе по возрасту. Оба держались так, будто весь мир был ниже их. Они оба были великолепны.

А я была… просто собой. Обычная Сноу, которая провела последние пять лет в школе-интернате. Я даже не была одета по случаю. Никто не просил меня наряжаться. На мне было простое розовое платье средней длины.

Если раньше я не понимала, насколько мне здесь не место, то этот момент заставил меня прояснить ситуацию.

И я не знала, почему мне так плохо.

Как будто я хотела принадлежать этому месту.

С Дунканом Кингом.

Но реальность ударила меня по лицу, и я, вздохнув, подошла к маме и Дункану.

— С днем рождения, Сноу, — сказал Дункан, улыбаясь. — Ты прекрасно выглядишь.

Этот Дункан был милым и нежным. Он должен был нравиться мне больше. Но что-то было в другом Дункане, в том, который был предназначен только для меня.

Холодный и высокомерный Дункан.

Тот, который носил джинсы и рубашки.

Тот, кто не улыбался глазами.

Тот, кто шептал мне на ухо грубые и грязные вещи.

За последние две недели я быстро поняла, что моя мама так и не увидела ту версию Дункана. Нет.

Он принадлежал мне.

Я была его Снежинкой.

И это был наш секрет.

— Спасибо, Дункан… то есть мистер Кинг, — ответила я так же мило. Я ожидала увидеть его ухмылку или понимающее выражение лица, но он не сделал ни того, ни другого.

Смущенная его отсутствием реакции, я повернулась к маме, когда она захлопала в ладоши, привлекая наше внимание к ней.

— Дорогая, что ты надела? Не могла бы ты переодеться во что-нибудь поприличнее?

— Я не знала… Я имею в виду…

— Она прекрасно выглядит, Хильда, — вмешался Дункан.

Мать зашипела.

— О, я имею в виду… мы будем делать семейную фотографию. Мать, дочь и отчим.

То, как она произнесла "отчим", заставило меня остановиться. Я заметила ее натянутую улыбку и ледяные глаза. На ее лице появилось что-то горькое, но она быстро скрыла это.

Она знала? О нас с Дунканом?

О наших тайных встречах под деревом и о том, как мы играли с волками?

Я сглотнула, чувствуя, как вспотели ладони.

— Красивый торт, — сказала я, меняя направление разговора.

— Дункан заказал его, — сказала мама без всякой теплоты. — Он очень хотел, чтобы ты почувствовала себя особенной в свой день рождения, ведь ты у нас впервые.

Дункан положил руку мне на поясницу и легонько подтолкнул к столу.

— Разрежь свой торт, Сноу. Он шоколадный, твой любимый.

Назови меня Снежинкой, — почти взмолилась я.

Но он не назвал.

Где был мой король Дункан? Я хотела видеть его на своем дне рождении. А не эту… фальшивую версию.

Я разрезала торт, они спели поздравления с днем рождения, а потом мама и Дункан вручили мне маленькую бархатную коробочку.

— Подарок от нас, — сказала мама.

Я натянуто улыбнулась и, открыв коробочку, обнаружила блестящий браслет.

— Это бриллиант, — объяснила она. — Его выбрал Дункан.

— Спасибо. — Я не знала, что еще сказать. Это было совсем не в моем стиле. И я не хотела никакого бриллианта от Дункана. Я просто хотела, чтобы мы вернулись в сарай и поиграли с волками.

Мы погрузились в неловкое молчание, пока ели наш кусок торта. Текстура во рту была бархатистой, но я едва могла оценить вкус. Мой желудок был в узлах.

Через несколько минут я откланялась и практически бегом вернулась в свою комнату. В свое убежище. Я расхаживала по комнате взад-вперед. Напряжение ползло по позвоночнику, и я чувствовала, что дрожу от нервов.

Я просто не знала, что делать.

Я больше не знала, чего ожидать.

Дункан был то горяч, то холоден. Чего он хотел от меня?

Нет, вопрос был… что я хотела от него?

Все было просто.

Я просто хотела его.

Моего Дункана.

Я хотела его так, как никогда не должна была хотеть мужчину — мужчину, который мне не принадлежит, женатого мужчину, моего отчима.

Это было неправильно и грешно — желать Дункана. Я боялась разрушить брак своей матери. Но за последние две недели стало ясно, что у Дункана и моей матери почти не было супружеской жизни. Между ними не было ни романтической связи, ни любви, ни страсти, ничего отдаленно напоминающего мужа и жену.

— Ты очень туго соображаешь, Снежинка.

У меня перехватило дыхание, а сердце практически врезалось в грудь, и я подумала, что от этого удара останется синяк. Повернувшись, я встретилась взглядом с человеком, который завладел моими мыслями… и моей жизнью. Как он пробрался в мою комнату, а я не заметила? Я даже не слышала, как открылась дверь.

— О, теперь ты зовешь меня Снежинкой, — огрызнулась я.

Дункан моргнул, и по его лицу пробежала тень.

— Я не могу так называть тебя в присутствии твоей матери, и ты это прекрасно знаешь.