Снежный трофей адмирала

Женщины представились работницами медицинской лаборатории. Я сразу же заподозрила, что эти ящерицы уж точно не врачи, которые лечат, а скорее, те, кто калечит, проводя ужасные опыты над живыми существами. На них обеих были серебристые комбинезоны и удобная обувь, похожая на кеды, а я, как назло, уже не впервые готовилась предстать в одном нижнем белье перед незнакомым мужчиной. Какой стыд, даже не представляла, как с этим мириться. Единственное, что немного успокаивало – я не до конца была уверена в том, что это существо мужского пола. Меня вели к некоему священному властелину, должно быть, очередному жирному ящеру – лысому или с шевелюрой, у женщин-таки росли на голове черные волосы. Медработницы объяснили, что меня доставили на главный корабль их военно-космического флота. Я просила вернуть меня на Землю, рассказала о больной маме, которой нужна моя забота. На что эти наглые ящерицы лишь противно зафыркали и они сказали, что сюда по случаю моего прибытия прилетел некий священный господин. Мне предстоит с ним встретиться для важной беседы, и только он может решить мою дальнейшую участь.

– Состояние быстро стабилизируется, – одна из медработниц сказала мне для утешения, или просто подтвердила факт.

Неожиданно для самой себя я прекрасно понимала их речь, а еще знала несколько других языков, включая общегалактический. В мою голову впихнули кучу малу обучающей информации, в которой я неизбежно путалась из-за огромного объема, или же просто земная девичья память не желала принимать в свой уютный подвальчик инопланетные излишки, от которых пока не было никакой пользы. Мне выдали серые сандалии на двух липучках. И на том спасибо. Хоть босиком не топать по железному полу.

Толстяк, которого называли командор Ишейрел, не маячил на виду вместе с его тарамийской гончей. Я видела других диркенов – мужчин и женщин. Воины, технический персонал корабля. Мало чего понимала из гадкого шипения медработниц, кроме того, что ящеры воевали с какими-то другими существами. Еще бы они отказались заполучить ключ от супероружия. Вот только мне совсем не хотелось никому отдавать подарок магистра. Тем более, жутким тварям, явно собирающимся его использовать не в добрых целях. Конечно, может, их враги еще ужаснее, но я надеялась, что волшебный Ключ приведет мне и себе на выручку отважных героев, которые спасут от ящеров и вернут домой.

Медленно, но все же я понемногу приходила в норму. Идти смогла сама, без помощи медработниц. Одна из них подтолкнула меня к узкой железной лестнице, похожей на чердачную, и сказала:

– Священный властелин ждет встречи с земной гостьей.

Женщины-ящерицы остались внизу, а я стала подниматься по лестнице. Ноги подгибались в коленях от страха. Пришлось придерживаться за тонкие перила. Поднявшись на палубу корабля, или как оно там называлось, я смутно представляла, но, по сути, оказалась в широком светло-сером зале с огромными окнами, за которыми темнел бескрайний космос.

Наверное, для украшения вдоль серой ковровой дорожки, проложенной посреди зала, стояли кадки с розовым камышом. Я засмотрелась на диковинный камыш и вздрогнула от испуга, услышав хлопок. Будто половой тряпкой хлестнули по дощатому крыльцу, прогоняя чужую скотину с огорода. Только что светлый зал был пуст, и вдруг я увидела в нескольких шагах от меня… Кого? Сразу так и не опишешь. Точно не жирного ящера.

Метра два ростом, не ниже. Стройный, жилистый… Темная кожа, уши с кисточками как у рыси, светящиеся глаза цвета фуксии, темно-красная коса до пояса и длинный хвост, которым он неспешно повиливал. По фигуре точно мужик, но почему его называли священным?

Вопрос интересный. По мне, он ни капельки не походил ни на попа, ни тем паче на светлого ангела в небесных кущах. А вот на злющего демона – вполне. Только без рогов, крыльев и шерсти. Не на того карикатурного лохматого черта со страшным грязным рылом, какого в церквях малюют на картинах Страшного Суда. А на могущественного темного духа высокого ранга, повелевающего мелкими адскими сошками. Соблазняющего и увлекающего в огненную бездну.

Очертания его лица и тела были вполне человеческими. И уши росли не на макушке, а там же, где у людей, только длинные, заостренные и могли шевелиться.

Основной тон его темной кожи… я не знала, как лучше назвать… серо-фиолетовый или фиолетово-серый. Вспомнилось модное слово “колеровка”. Наши соседи в Больших Улитках ради хвастовства намудрили с покраской забора и говорили, дескать, заграничная эмаль для их штакетника отколерована в розовый с желтым оттенок. Там вот, представшее моему несчастному взору чудо-юдо, можно сказать, отколеровалось еще в материнской утробе или откуда оно там вылупилось, в смесь темно-серого и фиолетового цветов. Поверх основного тона местами шли полосы – темно-красные, издали похожие на застывшую кровь. На лице я их тоже увидела – над бровями и на щеках. Но самыми широкими полосами из всех видимых частей тела выделялся хвост, оканчивающийся пушистой красной кисточкой.