Сногсшибательная Мэри (ЛП)

Зелёные глаза расширяются, когда Синди идет к следующему проходу. Ноздри Мэри раздуваются. И я буквально ничего не могу с собой поделать. Я снова наклоняюсь вперед и шепчу себе под нос:

— Тебе это не нравится, да, киска? — и Мэри резко отворачивает голову.

Как только мы взлетаем, и в салоне приглушают свет, кроссворд возвращается ко мне.

3 по горизонтали: ЖИВОТНОЕ.

Да, черт возьми, всё ради неё. Только для неё.

Поэтому я пишу:

11 по вертикали: Я СОСКУЧИЛСЯ

9 по горизонтали: ПО ТЕБЕ

Когда я протягиваю журнал обратно, Мэри откидывает голову на подголовник и на секунду замирает.

4 по вертикали: Я СОСКУЧИЛАСЬ

13 по горизонтали: ПО ТЕБЕ ТОЖЕ.

Но на полях она написала: Хотя прошёл всего лишь один день!

Боже, какая милашка.

Когда мы выравниваемся на высоте десяти тысяч футов, Бреннер, парень, который хочет получить мою работу, встает и подходит к её ряду. Это выражение глаз знает каждый парень — уверенный я хочу её взгляд.

— Привет, красотка, — говорит Бреннер, наклоняясь над её сиденьем.

— Здравствуйте, мистер Бреннер, — отвечает Мэри.

Я чувствую, как у меня внутри разгорается огонь. Я стискиваю зубы и смотрю на Бреннера, но парень вообще не обращает на меня внимания.

— Ваш полёт проходит хорошо?

— Да. Спасибо, — отвечает Мэри. Я вижу её улыбку и ощущаю все виды гнева. Не на неё, а на него. Потому что я хочу, чтобы эти улыбки были для меня, только для меня. Все для меня. Для одного меня.

Я впиваюсь ногтями в ладони и стараюсь подавить свою совершенно иррациональную ревность. Мэри просто поддерживает разговор, но Бреннер пытается играть. Парню 24 года, он дерзкий, и прямо сейчас опасно близок к тому, чтобы отхватить по яйцам. Если он сделает хоть одно движение…

Я представляю его распростертым на газоне Юго-Западного стадиона, засунутого головой под одно из сидений.

Они обсуждают Колорадо, высоту и прочее бла-бла-бла.

— Простите, что прерываю вас, мистер Бреннер, но мне нужно в туалет.

Его глаза загораются.

— Да? Нужна помощь?

Я рычу:

— Сядь, придурок.

Но, к счастью, моё рычание поглощает шум самолета. Это вовсе не то поведение, которое полагается капитану команды. Но Мэри услышала его, и её прелестная рука скользнула в щель. Она медленно вытягивает один палец, как бы говоря «Подожди».

— Я в порядке. — Она вскакивает со своего места и проскальзывает мимо него. Бреннер отступает в сторону и оглядывает её сверху вниз.

— О, вот ваш журнал, мистер Фалькони. — Мэри возвращает его мне.

Бреннер, явно нарывающийся, чтобы ему надрали задницу, возвращается на свое место, и спасибо тебе, Господи, за это. Я открываю журнал и вижу новую запись на 13-ти по горизонтали.

Мать твою.

СЛЕДУЙ ЗА МНОЙ.

______________________________

Примечание:

1 — Dick’s Sporting Goods Park — футбольный стадион, расположенный в Денвере, штат Колорадо.

Глава 36

Мэри

      Мое сердце колотится, пока я смотрю на замок на двери. Ещё несколько ночей назад я никогда не забывала запирать дверь в ванную — ни нарочно, ни случайно. Но теперь это становится привычкой.

      Я прижимаю руки к коленям и не совсем понимаю, что делаю. Но я знаю одно: мне потребовались почти все силы, чтобы провести весь вчерашний день без Джимми, и не написать ему десять тысяч раз. Но я это сделала. Потому что у меня такое чувство, что если он сможет сосредоточиться на мне, отвлечься от игры, то сможет запросто прервать свою проигрышную серию в Денвере. В Денвере. Так что мне пришлось разыгрывать недотрогу в течение целого дня. Но у каждой девушки есть свой предел. А Клуб «Высотой в милю»¹ — мой предел.

      Знаю, что это безрассудно и рискованно, но он мне нужен. Я хочу его. Прямо сейчас.

      Я нервно стучу ногами по полу уборной и прислушиваюсь. Снаружи слышится какой-то шум, как будто экипаж раскалывает на мелкие куски глыбу льда. Но потом я слышу их. Его шаги.

      Однажды я видела документальный фильм о миллионах бабочек-монархов в Мексике, которые садились на деревья и превращались из зеленых в оранжевых, золотых и чёрных. Вот что я чувствую. Руки у меня холодные, лицо горит, а все тело трепещет миллионами редких бабочек Фалькони.

      Джимми что-то говорит стюардессе, этой Синди, с очень густым макияжем и слишком яркой помадой.

— Хочешь еще орешков, Джимми? — спрашивает она.

      Ох, уж эта женщина. Должна сказать, я позволила Бреннеру задержаться около меня чуть дольше, чем это было необходимо, чтобы Джимми тоже почувствовал, каково это. Думаю, все сработало. Я почувствовала, как он ударил коленом по спинке моего стула.

      Но истина проста. Это он и я. И никто другой значения не имеет. Это меня он хочет видеть в этой уборной на чартере «Медведей» 767.

      Я не знаю, во что превратилась моя жизнь, но она мне нравится.