Снова будешь моей

Я дико хочу к ней… Хочу поцеловать её волосы и почувствовать аромат гибкого тела. Который действует на меня как афродизиак. Хочу провалиться в неё, встряхнуть, трахнуть. Потом нежно целовать кончики тонких пальцев. И опять по кругу. Так уж вышло, что именно эта Женщина вызывает во мне весь спектр самых разных чувств.

В тяжёлых мыслях пытаюсь поужинать в ресторане. Голова гудит с самого утра от недосыпа, заливаю ноющую боль двойным эспрессо. Лекарство так себе, но придаёт призрачную ясность мысли.

Пусто. На душе. В жизни.

Душно.

Моя теория об ухаживаниях за женой без постели была продиктована привычной рабочей схемой.

Если что-то не получается один раз — в следующий надо чётко следовать от обратного.

Ещё пару каких-то веков назад вертеть в постели женщину до свадьбы не было мейнстримом.

Между первым физическим возбуждением до удовлетворения своей природной потребности проходило нехилое количество долгих дней. Чтобы удержать этот дикий разрыв между пунктом А и пунктом Б моим праотцам приходилось не мало поработать.

Дабы обмануть свой мозг и удержать желание на столь продолжительное время.

Именно так появлялись баллады о любви, а чувства разгорались стойким пожаром, который потом в последствии, достаточно сложно было погасить.

Что-то в нашей истории с Настей пошло не так… Потому что наши пункты А и Б пять лет назад находились практически в одной точке, а пожар из чувств до сих пор не тухнет… Только разгорается.

Решив прогуляться до гостиницы, набираю матери. Я совсем забыл о важности разговора, который запланировал сделать ещё ночью в коридоре гостиницы. Одна деталь никак не выходит из головы…

— Привет, сын, — слышу весёлый голос в трубке. — Ты позвонил сам? Что-то случилось? Когда ты прилетаешь?

— Привет, все хорошо. Ночью. Ты как?

— Прекрасно. Мы с Генриеттой Павловной были в театре. Шикарная постановка, Андрей…

— Мама, — перебиваю холодно. — Это потом. Есть вопрос.

— Какой? — настороженно интересуется.

Выдыхаю вечерний воздух. Общаться с матерью в подобном стиле — это совсем не про меня. Мы слишком многое пережили вместе, чтобы позволять себе подобный тон. Но сейчас я испытываю непреодолимое желание нарушить эту традицию.

— Хочу поговорить с тобой о сообщении, которое пропало из моего телефона чуть больше трёх лет назад.

— Андрей, послушай…. Сынок…

— Думаю, мне не нужно напоминать тебе об адресате? — продавливаю голосом.

— Я… просто хотела тебя защитить… Видела в каком ты был состоянии. Ты несколько дней не выходил из комнаты. Ты пил!.. Андрей, я так за тебя переживала… — всхлипывает.

— Поэтому ты решила вмешаться в мои отношения с женщиной, которую я люблю? — Сжимаю и разжимаю кулак.

— Ваш брак был обречён. Она… она совсем тебе не подходит… Я твоя мать и знаю, что тебе нужно.

Блядь.

— Я даже спрашивать не буду, кто по твоему мнению мне подходит, — отрезаю. — И надеюсь, в будущем мы закроем этот вопрос. Больше никаких намёков, встреч за обедом, дочерей подруг.

— Андрей…

— Ты заигралась, — злость закипает все больше. — И переходишь чётко выстроенные мной границы. Но в этом есть и моя вина. Скажу лишь одно. Если ты хочешь, чтобы я проявлял интерес к твоим желаниям, начни уважать мои…

Не дожидаясь ответа, отбиваю звонок.

В эту же секунду приходит острое чувство вины, но я гашу его фактом необходимости. Необходимости расставить приоритеты.

Думаю ли я, что злополучное сообщение предотвратило бы наш развод? Вряд ли. Но то, что я как побитый щенок побежал бы зализывать раны жены — сто процентов. Мне жаль, что я не получил её просьбу.

До хруста зубов жаль…

Не замечая ничего вокруг, прохожу мимо гостиничного ресепшна. Для того, чтобы забрать чемодан и выехать в аэропорт мне нужно около пятнадцати минут. Ещё я хочу зайти к Насте, чтобы проверить и попрощаться.

— Андрей Константинович. — окликает меня девушка из-за стойки.

— Да, — разворачиваюсь на её голос.

— Возможно, вам будет интересно, — краснеет. — Ваша соседка… девушка….

— Что с ней? — выпаливаю.

— У неё случился сильный приступ гастрита. Пару часов назад приезжала скорая…

— Она в больнице? — судорожно начинает работать мозг. Надо вызвать такси. Ехать туда. Похер на самолёт.

— Нет, она написала отказ. Врачи сделали укол и оставили отдыхать в номере…

Последние слова уже не слышу. По лестницам, не став ждать лифт, мчусь на нужный этаж. Стучусь в номер, он оказывается не заперт, в комнате полумрак.

Совсем дурная. Спит в открытом номере. Удостоверюсь, что всё в порядке и отшлёпаю по заднице!

Подхожу к кровати и разглядываю хрупкое тело, лежащее под покрывалом. На прикроватной тумбочке горы из сморщенных салфеток и блистеры с таблетками. Сажусь рядом с ней на матрас и откидываю прядь влажных волос с лица. Провожу ладонью по холодной щеке, а большим пальцем по припухшим губам. Её лицо выглядит так, будто она со всей присущей упрямостью оплакивала наши несостоявшиеся отношения все последние восемнадцать часов.

— Андрей? — резко поднимает плечи.

— Ш-ш, — опускаю её обратно на кровать. — Сильно болит?

Тихо вздыхает.

— Нет… Уже нет…

— Хорошо, — глажу по спине.

— Полежи со мной, — шепчет отодвигаясь.