Снова домой

– Лину, конечно, все знаете?

Кара медленно освободилась из объятий своего парня и двинулась в направлении Лины. Ее белое атласное платье так переливалось и искрилось, что казалось, будто Кара идет в луче света.

– Потрясное платье, Лина, – спокойным голосом, в котором только чуть-чуть слышалась неуверенность, произнесла она.

Лина с шумом выдохнула и только сейчас осознала, что инстинктивно сдерживала дыхание все это время. На ее губах появилась очаровательная улыбка. Ей сразу вспомнились тысячи вещей, прежде связывавших ее и Кару. Она вспомнила, как часто они вместе обедали, как ночевали в гостях друг у друга. И она ясно поняла, что ужасно хочет возвращения всего этого.

– Спасибо. – Лина попыталась придумать и сказать что-нибудь в ответ Каре, но так ничего и не придумала.

Кара улыбнулась.

– А я скучала без тебя.

И тут Лина поняла, как просто делается многое в жизни. Всего-навсего нужно сказать то, что лежит на сердце. И начало будет положено.

– Я тоже без тебя скучала, Кара, – Лина улыбнулась.

И после этого все шло прямо как в сказке. Небо казалось выше и темнее, оно походило на бархатный полог, унизанный звездами. Опавшие листья мягко шуршали под ногами, когда молодые люди шли к школьному зданию.

В спортивный зал, который был красиво оформлен для танцев, они вошли все вместе, смеясь и оживленно болтая.

Лина оказалась в числе тех очень немногих, кто не принимал участия в подготовке бала. Когда она увидела всю эту красоту вокруг, у нее дух занялся от восторга.

– Господи, это просто великолепно!..

На стенах кремового цвета висели красиво закрепленные волны из марлевой ткани. С помощью белой оберточной бумаги и скотча пол был превращен в идеальную поверхность. Вдобавок он был усыпан серебряными и золотыми блестками. Внимание всех находившихся привлекала ярко украшенная рождественская елка, на огромных ветвях которой висели гирлянды огней и блестящие звезды из разноцветной фольги. В углу расположился фотограф, снимавший на память всех желающих. Оркестр уже играл, расположившись на восьмиугольной сцене в конце зала.

К Лине неслышно подошла Кара.

– Весной у нас тоже состоится бал, и мы бы не отказались от помощи.

Лина сразу почувствовала себя немного неуверенно.

– М-мне как-то раньше не приходилось... Таланта, может, не хватает...

Кара рассмеялась звонко и весело, как будто зазвенели серебряные колокольчики.

– Но скотч-то ты приклеивать умеешь?

Лина поняла, что сказала глупость. Кровь бросилась ей в лицо, от смущения она готова была наговорить грубостей. Однако она понимала, что Кара совсем над ней не издевается, а просто приглашает Лину в свою компанию. И сейчас совсем не следует стоять, с дурацким видом открыв рот.

– Да, скотч я могу приклеивать.

Кара не успела ничего ответить, Зак взял Лину за руку и потащил танцевать. Из огромных динамиков, установленных по углам зала, гремели звуки рок-н-ролла.

Когда они оказались в толпе других танцующих, Лина не смогла сдержать счастливого смеха. Начинался лучший вечер в ее жизни.

Мадлен беспокойно ходила взад-вперед по гостиной, нервно хватая первое, что попадалось ей под руку, переставляя с места на место всякие безделушки, зачем-то переворачивая чашки и внимательно изучая их донышки, словно никогда не видела этих чашек прежде. Особенно ее внимание привлекали почему-то украшения на елке. В сотый, наверное, раз она посмотрела на часы.

– Полчаса, – сказала она, больше себе самой, чем Энджелу. – Они, наверное, уже танцуют.

Глядевший в окно Энджел повернул к Мадлен голову.

– Ну все, хватит.

Прекратив свои нервные хождения, Мадлен в замешательстве взглянула на него.

– Что ты имеешь в виду?

– Она пошла на бал, она развлекается в свое удовольствие. А посмотреть на тебя – такое чувство, будто ее террористы похитили. Я изо всех сил стараюсь прогнать глупые страхи, а тут еще ты... Мне ведь тоже иногда кажется, что она уехала навсегда, что она с этим краснорожим парнем так и будет ехать бесконечно, останавливаясь, только, чтобы купить презерватив или ограбить очередной винный магазин.

Мадлен рассмеялась, и напряжение, царившее в гостиной, несколько разрядилось.

– Да, ты прав, нам нужно немного расслабиться. Энджел задернул шторы на окнах в гостиной и обернулся, загадочно улыбаясь.

– Наконец-то ты принадлежишь мне одному!

От предвкушения удовольствия у Мадлен по спине прошел приятный холодок.

– А ты мне.

– Вот и превосходно. Поговорим.

Она выглядела до смешного разочарованной и не могла скрыть этого.

– Ты хочешь только поговорить?!

Энджел взял ее за руку и заставил сесть на диван рядом с собой.

– Ты как-то сказала тут, что я уже не безответственный подросток.

Мадлен попыталась сейчас же превратить все в шутку и сказала:

– Да забудь ты об этом... Я ничего такого не имела в виду.

– В таком случае, что ты имела в виду?

Он совсем не смеялся, наоборот, от него исходило сильное нервное напряжение.