Снова любить

На следующий день Кейлин встала рано, потому что состязания начинались в девять часов утра, а скачки проводились до полудня. Она тщательно обдумала свой наряд. Ее стола с круглым низким вырезом и длинными узкими рукавами была сшита из прекрасного мягкого белого льняного полотна. Нижняя треть рукавов, широкая кайма, а также широкая полоса на верхней части юбки были сотканы из золотых и изумрудно-зеленых шелковых ниток. Стола плотно подпоясывалась на талии широким кожаным ремнем с золотой чеканкой, украшенной изумрудами, которые гармонировали с золотисто-зеленым воротником вокруг шеи и искусно сделанной парой сережек. В соответствии с временем года Кейлин считала необходимым взять какую-нибудь верхнюю одежду, но ей не хотелось закрывать свой наряд. Она выбрала ярко-зеленый плащ, который закрепила на правом плече заколкой с овальным изумрудом в золотой оправе. На ноги надела позолоченные туфельки; костюм прекрасно завершали украшенная драгоценными камнями лента вокруг головы и золотистая вуаль.

Аспар, в пурпурно-золотистой вышитой парадной одежде из белого шелка, которую он надевал с тогой из прекрасной, расшитой золотом пурпурной шерсти, одобрительно кивнул, увидев Кейлин:

— Сегодня ты заставишь многих чесать языки, любовь моя. Выглядишь великолепно!

— Как и ты, мой господин, — ответила она. — Ты уверен, что мы не вызовем зависти? Я видела императора; у тебя, мой господин, гораздо более царственный вид, чем у него.

— Ты не должна делиться такими мыслями ни с кем, кроме меня, — произнес Аспар серьезно. — Лев хороший император. Он как раз тот, кто нужен Византии.

— Лев может быть императором Византии, — сказала Кейлин искренне, — но правитель моего сердца — ты, Флавий Аспар. Это все, что меня волнует, мой дорогой господин. — Она нежно поцеловала его.

Он засмеялся:

— О, Кейлин, боюсь, ты правишь не только моим сердцем, но и душой. Какая ты милая кокетка, любовь моя!

Касия и Василий уже ожидали их на ипподроме. Когда Аспар и Кейлин вошли в отделанную щелком ложу первого патриция, толпа, увидев генерала, начала скандировать:

— Аспар! Аспар! Аспар!

Он вышел вперед и, приветствуя их, поблагодарил со скромной улыбкой. Затем отступил назад, и люди постепенно успокоились. Справа от ложи императора сидел патриарх со своими фаворитами, обозревая все вокруг.

— Он не поощряет их, — заметил секретарь патриарха.

— Пока нет, — ответил патриарх. — Но, думаю, когда-нибудь он сделает это. Все-таки он странный человек, не так ли?

Внезапно ипподром взорвался бурей аплодисментов: император и императрица в сопровождении организатора состязаний и их гостей вошли в императорскую ложу. Лев и Вера восприняли восторг толпы со снисходительной улыбкой, а затем представили собравшимся Джастина Габраса. Ему громко аплодировали, а Габрас вяло помахал рукой.

Под звуки фанфар Лев выступил вперед и исполнил ритуал открытия. Когда маппа затрепетала в его пальцах, двери конюшни ипподрома распахнулись и колесницы первого заезда устремились вперед. Толпы криками поддерживали свои команды.

— Ты только посмотри на это! — злилась Флацилла. — Как Аспар и Василий осмелились привести своих шлюх на наши игры?

— Состязания для всех, моя дорогая, — ответил Джастин Габрас, жадно поглядывая на Кейлин. «Какое великолепное создание, — подумал он. — Как бы я хотел, чтобы она оказалась в моей власти хоть на несколько минут».

— Не думаю, что первый патриций империи должен выставлять напоказ свою любовницу, — упорствовала Флацилла.

— О, Флацилла, — сказала императрица, — твоя зависть просто изумляет, особенно учитывая тот факт, что вы с Аспаром оба не могли терпеть друг друга.

— Это не важно, — ответила Флацилла. — Аспар не должен показываться на людях с этой женщиной.

— Так вот почему он никогда не показывался с тобой, моя дорогая! — пошутил Лев и вместе с Верой засмеялся над обиженной Флациллой.

Она начала плакать.

— О Боже! — воскликнул Джастин Габрас. — Избавь меня от избытка эмоций. — Он вытащил белый шелковый платок и протянул его жене. — Вытри глаза, Флацилла, и не будь дурочкой.

— Вы ждете ребенка? — поинтересовалась Вера. — Что ж, тогда понятно, почему Флацилла располнела в последнее время. Флацилла кивнула и засопела.

— Уже более четырех месяцев, — призналась она.

Со всех сторон посыпались поздравления Джастину Габрасу.

— Могло быть хуже, — заметил Лев. — Что, если бы девочка оставалась женой Аспара, моя дорогая? Она взяла бы верх над тобой. В ее настоящем положении она вполне безвредна.

Вера не могла противиться искушению. Она улыбнулась с притворной любезностью Флацилле:

— Боюсь, что слухи подтвердились. Император и патриарх дали разрешение Аспару жениться на Кейлин Друзас. Флацилла побледнела.

— Вы не можете допустить этого! — Она задохнулась от возмущения. — Она ведь не более чем проститутка!