Снова мечтай

– Подожди! – донесся изнутри голос Блейка. Чуть позже он приоткрыл дверь на щелочку, выскользнул оттуда и снова ее закрыл. Повернулся ко мне. Правый уголок его рта чуть-чуть приподнялся. – Привет.

– Привет, – тихо откликнулась я. Хотя парней не было дома, я не отваживалась сделать первый шаг.

К счастью, Блейк, похоже, ни о чем не беспокоился. Как само собой разумеющееся, он обвил руками мою талию и притянул к себе.

– Скажи мне, если тебе не понравится, – пробормотал он и положил подбородок мне на макушку. – Ладно?

Я кивнула. Мне потихоньку становилось страшно. Что, черт побери, меня ожидало внутри?

– Ладно, – несмотря на это, ответила я.

– Хорошо. Тогда сейчас закрой глаза.

Я выполнила его просьбу и зажмурилась.

Блейк распахнул дверь в комнату и пошел позади меня. Он бережно вел меня перед собой, а его руки до сих пор мягко сжимали мою талию.

– Так, – произнес он после того, как мы сделали пару шагов. Его ладони исчезли, и чуть погодя я услышала, как он закрыл дверь. Потом снова вернулся ко мне. Я спиной ощущала его тепло. – Теперь можешь смотреть.

С гулко стучащим сердцем я открыла глаза… и перестала дышать.

Комнату Блейка было просто не узнать. Бо́льшую часть мебели он сдвинул в угол и накрыл серым покрывалом. На полу сотворил настоящий рай из матраса, кучи подушек и уютно выглядящих одеял. Маленький светильник заливал часть комнаты мягким и теплым светом. На тумбочке, которую Блейк приспособил под приставной столик рядом с матрасом, стояли тарелка с печеньем и громадная миска со свежим попкорном, от которого исходил просто божественный аромат. Однако самой шикарной во всем этом оказалась стена напротив ложа. Там он развесил гирлянду с лампочками, очертив ей прямоугольную площадь, которая подсвечивалась проектором.

Я смотрела на это, лишившись дара речи. Потом наполовину обернулась к нему.

– Это… Ты все это сделал для меня? – прошептала я.

Он кивнул:

– Изначально я собирался скромно пожать плечами, но хотя Нолан помогал, было чертовски сложно за такое короткое время передвинуть мебель, поэтому я ожидаю большой похвалы. И много поцелуев.

Мне оставалось лишь молча уставиться на него. Затем я вновь перевела взгляд на уютный райский островок, в который он превратил свою комнату.

Я сглотнула ком в горле, а Блейк между тем взял меня за руку и повел вперед. Потом опустился на одеяла и спиной облокотился на каркас кровати, тоже накрытой пледом, видимо, потому, что он вытащил из нее матрас и положил на пол. Спустя секунду Блейк потянул меня за руку, и я села к нему, устроившись между его ног. Когда он обвил меня одной рукой, я прижалась к нему.

– Только не сердись, хорошо? – тихо сказал он.

Наморщив лоб, я повернула голову, чтобы заглянуть ему в лицо.

– С чего бы это? Это самое прекрасное, что для меня когда-либо делали.

Он поднял руку, чтобы дать мне знак немного подождать. Потом раскрыл ноутбук, который лежал на полу около матраса и кабелем соединялся с проектором, и несколько раз что-то на нем нажал.

И наконец я поняла причину его загадочных слов. На импровизированном киноэкране Блейка вспыхнули изящные, витые белые буквы с парой шипов на них, которые складывались в надпись «Дикая роза».

У меня мгновенно напряглись плечи. Честно говоря, я надеялась избавиться от всего этого стресса и мрачных мыслей о сериале. Выходные с родителями не очень-то помогли, как и бесчисленные уведомления, которые до сих пор прилетали мне каждую минуту. Иногда я даже слышала фантомные вибрации мобильника, хотя уже некоторое время назад отключила функцию push-уведомлений.

– Всякий раз, когда речь заходит о «Дикой розе», ты закрываешься. Я понимаю. Этот сериал был твоей мечтой, и у тебя ее отняли, – произнес он мне на ухо, водя рукой по моему животу. – Но то, чего ты достигла здесь, – это потрясающе. Не надо убегать или отмахиваться от этого.

Пусть его слова и тронули что-то глубоко внутри меня, я лишь покачала головой. Я не могла поверить, что он действительно хотел сделать это со мной. И не знала, справлюсь ли.

Я любила «Дикую розу». Я полюбила этот сериал сразу после того, как прочла первый сценарий. И несмотря на то, что сама история и действия фанатов очень много для меня значили, одновременно я чувствовала какой-то внутренний барьер, который пока не удавалось преодолеть. Потому что существовали не только позитивные воспоминания, но и те, которые продолжали преследовать по сей день и привели к концу моей карьеры. И о которых я все еще ничего не рассказала Блейку.

– Не знаю, Блейк, – ответила я спустя долгое время, в которое, словно оглушенная, сверлила взглядом название.

– Только первую серию. Я хочу, чтобы ты вспомнила, чего добилась. Одну серию, а там посмотрим, что ты решишь.

По рукам побежали мурашки. Пока он так шептал мне на ухо, я ни в чем не могла ему отказать, что бы он ни предлагал. Так что я коротко кивнула.

Блейк тут же нажал на клавишу пробела, чтобы включить эпизод.

Во рту совсем пересохло, и когда на экране появилось мое лицо, больше всего захотелось накрыться с головой одеялом.