Снова на Луне

Куда успешнее вёл своё расследование репортёр Болтик. Он нашёл в раздевалке одежду Миги и Крабса, осмотрел найденную в тупике дрезину с прицепом, нашёл затоптанный болотистый участок возле узкоколейки. Восстановив в своём воображении события по обнаруженным следам и фактам, Болтик угадал практически всё, за исключением существования в этом деле двух, а не одного прибора невесомости. Таким образом, по результатам его следствия выходило, что Мига и Крабс решились на безумный поступок и попросту украли прибор, чтобы продать его «Космическим поставкам».

Вернувшись в телестудию, где его с нетерпением дожидался Гризль, Болтик доложил о результатах своей деятельности. Гризль только покачал головой, а затем отправился к Пупсу, разрешив Болтику предать огласке всё известное ему о событиях на макаронной фабрике, за исключением, разумеется, имён похитителей.

Ему также рекомендовалось делать упор на то, что прибор невесомости безвозвратно утерян и, следовательно, никаких космических полётов в ближайшее время не предвидится, а общество «Космические поставки» прогорело окончательно и можно вообще забыть о его существовании. Эта тема была искусно вплетена в ткань увлекательного повествования о краже, погоне и перестрелке и выглядела чрезвычайно убедительно.

Материалы Болтика появились одновременно на экранах ТВ и в вечерних газетах (четыре полосы текста, потеснённого обилием фотографий). Кстати сказать, с наибольшим интересом и удовлетворением эти материалы просматривал, сидя дома в любимом кресле и попыхивая трубкой, сыщик Дигль из Брехенвильского отделения полиции. Теперь он был уверен, что завтра, после допроса участников событий, он составит далеко не худший в своей жизни рапорт.

Весь этот день Мига и Крабс тряслись в товарном вагоне прочь от страшного места.

Пока коротышки в чёрном бегали по спящему Брехенвилю в поисках беглецов, те запрыгнули в состав товарного поезда, направляющегося в Сан-Комарик. На открытой платформе со щебёнкой холод и сырость продирали их до костей, и они полезли вдоль состава в поисках хоть какого-нибудь тепла. Вскоре им удалось обнаружить вагон, в котором перевозили лошадей. Лошади надышали здесь тёплого воздуха, от них самих и даже от досок под ними клубился пар. Зарывшись в жиденькую копну сена, Мига и Крабс постепенно согрелись и уснули, одежда на них высохла. Они не знали, для чего едут в Сан-Комарик; не знали, что их ожидает в ближайшие часы.

Но позади снова была погоня, месть и ужасная расправа…

Привыкший ко всему и в своё время не вылезавший из каталажек, Мига храпел во все сопелки. Изнеженный, хотя и изрядно потрёпанный за последнее время, Крабс во сне дёргался и скулил. Ему снилось, что мучители всё-таки поймали его и посадили в клетку с бешеными собаками, обступили вокруг, тыча длинными палками с гвоздями, и собаки вот-вот его загрызут.

Скуперфильд блестяще доводит до конца свой мошеннический план. По ускоренной программе ракета должна стартовать через три дня

Утром на давилонской бирже произошёл стремительный обвал цен на акции «Космических поставок». Никто не хотел брать их далее даром, поскольку прибор невесомости был похищен и космический полёт теперь не представлялся возможным.

Но к полудню цены вдруг снова подскочили, достигнув прежней цены и даже её превысив. Причиной этого невиданного явления было сенсационное заявление Скуперфильда о существовании на его фабрике ещё одного действующего прибора невесомости.

Выспавшись днём и хорошенько поразмыслив ночью, Скуперфильд решил не рисковать, продавая, пусть даже через посредника, заведомо краденый прибор. Он сделал смелый и неожиданный ход, предложив его к продаже совершенно открыто. Он рассудил так: если на фабрике существовал один исправный прибор невесомости, то почему бы там не обнаружиться ещё одному?

Продумав всё до мелочей, Скуперфильд прокрался ночью на фабрику и спрятал прибор в кладовой для хранения запасных деталей. Выдвижной ящичек, в который он сунул прибор, находился поблизости от электрического щитка-распределителя, на это должны были клюнуть учёные и журналисты, пытаясь объяснить ещё один феномен появления исправного прибора.

Так оно и вышло. К полудню на макаронную фабрику съехались съёмочные бригады, и Скуперфильд подробно прокомментировал своё заявление. Его рассказ подтверждался свидетельством ещё двоих коротышек. Дело обстояло следующим образом.

Будучи образцовым хозяином своего макаронного заведения, Скуперфильд, невзирая на недавние потрясения, начал утро с плановой ревизии кладовой запасных деталей.

Он вызвал кладовщика, подсобного рабочего, и они вместе взялись за дело.