Снова надейся

Блейк сел на стул рядом с Пейдж, я – прямо около него. И только после того, как он широко мне улыбнулся, сообразила, что это означало. Пока Нолан пересекал кабинет, я поставила матчу на пол возле себя и дрожащими руками достала из рюкзака свои вещи.

Мне потребовались все силы, чтобы не поднять глаза, когда он сел рядом со мной. Я почувствовала шлейф его парфюма, и по руке побежали мурашки. Его коленка находилась всего в пяти сантиметрах от моей. Я не осмеливалась пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы дышать, и пристально смотрела на блокнот, лежащий у меня на коленях.

– Сегодня я принес вам кое-что особенное, – начал Нолан. Его голос, когда он так близко ко мне, слышался совершенно иначе, нежели через динамики ноутбука.

На протяжении всей недели я так часто о нем думала, что сейчас от того, что он сидел возле меня и мы почти касались друг друга, у меня чуть ли не кружилась голова.

Когда он наклонился и потянулся рукой под свой стул, я все же заставила себя поднять взгляд. Нолан вытащил маленькую картонную коробочку и поднял ее вверх.

– Это… – он демонстративно потряс ею, – коробка власти.

– Как Кольца Власти?[7] – спросила Доун.

Нолан улыбнулся ей:

– Почти.

– Не похоже, чтобы она могла кого-нибудь поработить, – заметил Блейк, и остальные рассмеялись.

– Не стоит недооценивать эту коробку, – сказал Нолан, смотря по очереди на своих студентов. Его взгляд ненадолго задержался на мне. Я выдавила из себя максимально нормальную улыбку, и он ответил на нее. Мое сердце заколотилось быстрее, и меня затопило невероятное облегчение. Его улыбка была знакомой, и выражение лица, с которым он посмотрел на меня, казалось таким же, как и всегда.

Нолан встряхнул коробку второй раз.

– Тут внутри бумажки, на которых написано по одному слову. Сейчас, пожалуйста, вытащите себе один листок, но не открывайте сразу, пока я не объясню, что нужно с ними делать.

Он протянул мне коробку, и я сунула руку в прорезь на крышке. Выловив маленькую сложенную бумажку, я передала коробку Блейку. Нолан ждал, пока она снова вернется к нему. Потом убрал ее обратно к себе под стул.

– У каждого есть листок? – спросил он нас. А после того, как все кивнули, продолжил: – Я хочу, чтобы вы посмотрели на свое слово, но никому его не говорили. Запомните его и немного поиграйте с этим словом. Дайте волю своим мыслям… а когда у вас появится идея, я хочу, чтобы вы написали историю в одном предложении.

По аудитории прошел негромкий шепоток.

– Может, приведешь какой-нибудь пример? – попросила Пейдж.

Нолан кивнул и раскрыл свой блокнот на кольцах.

– Пример для слова «сторона». – Он прочистил горло и слегка подался вперед. – «Я все чаще размышляю о смерти и спрашиваю себя, ждет ли она меня на другой стороне». – Он читал медленно и с чувством, его голос заполнил собой все пространство.

– Очень мрачно. Это не совсем то, что пришло бы мне в голову на слово «сторона», – пробормотала Доун. Пара одногруппников что-то согласно промычала.

– И именно это делает его таким выразительным! – воодушевленно воскликнул Нолан и обвел взглядом всех присутствующих. Его энтузиазм оказался заразителен. – Итак, действуйте. Не торопитесь и не выбирайте первое же предложение, которое возникнет в голове. Думайте, шагнув за пределы собственных рамок, рискните.

Нолан хлопнул в ладоши и встал – сигнал, что можно начинать. Пока все накинулись на свои бумажки, он пошел вперед, к своему столу. Словно не по своей воле я подняла взгляд и посмотрела ему вслед. Я наблюдала за движением его плеч под черным свитером, рукава которого были закатаны до локтей, за тем, как сидели джинсы на его бедрах. Я не видела его целую неделю и чувствовала себя умирающим от жажды человеком, которому впервые за долгое время предложили глоток воды. Лишь когда Нолан опустился на стул перед своим столом, я поспешно уткнулась взглядом в сложенный листок у меня на ладони. Развернула бумажные уголки.

Мысли.

В голове тут же пронеслись обрывки предложений, и я с облегчением выдохнула. С этим точно можно работать.

Я опять сложила бумажку, сунула ее в карман блокнота, где уже хранилась парочка других листочков с занятий в «Писательской мастерской», и откинулась на спинку стула. На несколько минут я позволила себе проникнуться этим словом, как и говорил Нолан. Потом пролистала до чистой страницы и приготовила ручку.

«В мыслях я обдумываю все тысячу раз и все же в конце концов всегда поступаю неправильно».

Я скептично сморщила нос. Не очень-то сильно. Я много раз перечеркнула предложение.

«Возникают ли у них такие же мысли, как у меня, когда они смотрятся в зеркало?»

Нет, вообще плохо. И это предложение было зачеркнуто.

Я посмотрела на Нолана. Тот склонился над листом, на котором сосредоточенно что-то писал. Словно почувствовав, что я за ним наблюдаю, он поднял голову. Наши взгляды встретились. По моим рукам до самых кончиков пальцев пробежала дрожь.

Думайте, шагнув за пределы собственных рамок, рискните, – эхом зазвучали у меня в подсознании его слова.