Снова надейся

– Я люблю ризотто, – с запозданием откликнулась я, и он повел меня к столу. После того как я села, Нолан скрылся за стеной на кухне.

– Так как я точно не знал, что тебе нравится, приготовил то, что едят все, – произнес он, вернувшись меньше чем через полминуты и балансируя одновременно двумя мисками и двумя тарелками. Я в изумлении уставилась на него.

– Во время учебы я подрабатывал официантом, – объяснил Нолан, поймав мой взгляд. Он поставил передо мной белую тарелку с ризотто и миску салата. От еды исходил приятный аромат пармезана, и у меня заурчало в животе.

– Ты и готовить умеешь, – с улыбкой сказала я.

Он наклонил голову к плечу:

– Папа рано меня этому научил. Хотел, чтобы я хорошо питался, когда уеду учиться.

Стало любопытно, какие еще факты о нем мне неизвестны, однако мысли вдруг свернули совсем в другом направлении, когда Нолан начал наливать мне стакан воды. Он закатал рукава, оголив предплечья. У меня пересохло во рту, стоило вспомнить, как эти руки обнимали меня меньше сорока восьми часов назад.

Прочистив горло, я быстро уткнулась взглядом в тарелку.

– Выглядит просто супер.

– Надеюсь, тебе понравится.

Я положила в рот первую вилку и вздохнула, когда во рту разлился вкус пряного сыра. Ризотто получилось идеальным.

Нолан пристально смотрел на меня.

– Очень вкусно, – сказала я, но он не отвел взгляд. Словно заметив, что слишком долго за мной наблюдает, он кашлянул и тоже начал есть.

Повисла короткая пауза.

– Чем… ты сегодня занимался? – Без понятия, почему я так стеснялась. Это ведь Нолан. Мы всегда так здорово общались, мне должно быть действительно легко с ним разговаривать. Пусть эта ситуация сильно отличалась от всех остальных, не означало, что она должна быть странной.

Нолан сделал глоток воды.

– Был в галерее у двух своих подруг. Они недавно ее открыли и сейчас ищут художников и фотографов для будущих выставок. Мы обсуждали, не устраивать ли там еще мероприятия вроде «Ночи открытого микрофона».

– Всегда хотела побывать на таком, – ответила я.

– Чтобы выступить? – спросил он.

Я быстро замотала головой.

– Я скорее из тех, кто приходит на такие вечера, чтобы поддержать и похлопать.

– Ты такая талантливая. Уверен, люди будут в приятном шоке, если ты когда-нибудь что-то зачитаешь, – заметил он, однако после моего испуганного взгляда торопливо добавил: – Но, естественно, я понимаю, что это не для всех.

– Тебе это нравится, да? – поинтересовалась я. – Выступать. Говорить перед людьми.

Он кивнул:

– Да, я такой еще со школы.

– И ты всегда знал, что… – Я притихла, засомневавшись, можно ли произносить вслух то, что уже давно крутилось в голове после разговора на подобную тему.

– Всегда ли я хотел преподавать? – уточнил он, склонив голову набок.

Я медленно кивнула.

Нолан, кажется, задумался над ответом.

– Я знал свои сильные стороны, но, когда начинал учебу, не имел ни малейшего представления, что делать со своей жизнью. Только через какое-то время я обнаружил то, чем по-настоящему захотел заниматься.

– Вот бы и со мной скоро это произошло, – отозвалась я, не прекращая думать о маме. Меня пронзила колющая боль. В голове отдавалось эхо ее отчаянных фраз, и на мгновение мне захотелось закрыть ладонями уши, хотя я знала, что это не поможет. Теперь, после произошедшего, при мыслях о будущем мне потребовалось вдвое больше смелости, чтобы найти следующие слова: – По-моему, мое призвание не в том, чтобы открыть литературное агентство. Это точно не так, как у Доун, которая явно должна писать книги. И точно не как твое призвание, чтобы быть преподавателем.

Его взгляд потеплел.

– Приятно слышать это от тебя.

– Это правда.

На некоторое время между нами воцарилась тишина.

– Вера Вонг создала первое свадебное платье, когда ей было за сорок, – выдал он наконец.

Мне не удалось сдержать улыбку.

– Это первый пример, который пришел тебе в голову? Вера Вонг?

– Вообще мне вспомнилось примерно двадцать авторов, которые написали дебютный роман после сорока, но я подумал, что книги, наверное, неподходящий пример, раз тебе не слишком нравится изучать литературу.

– Мне нравится, – помедлив, произнесла я. – Я люблю книги. Просто пока не уверена, что хочу заниматься ими в будущем. Иногда я сомневаюсь, что у меня в принципе есть какое-то призвание, как у других людей. – Я думала о Блейке, Доун, Нолане и Кэти, которые точно знали, что хотят делать до конца своей жизни, и к тому же поняли это достаточно рано. Сравнивая себя с ними, я невольно задавалась вопросом, не допустила ли где-то ошибку.

Нолан взял меня за руку, выдергивая из раздумий.

– Многие находят свое истинное призвание гораздо позже, Эверли. В этом нет ничего плохого.

Я ответила на его взгляд. Внезапно сердце подскочило до самого горла. Мне кое-как удалось кивнуть. Взгляд опустился на его губы. Потом вернулся к глазам.