Снова почувствуй

– Это просто отговорка, чтобы тебя не заставляли ничего делать, – парировала я и ткнула его локтем в бок.

У него из бокала выплеснулось шампанское, и Исаак сердито взглянул на меня. Я смотрела на него в ответ до тех пор, пока он в конце концов не вздохнул и, смирившись, покачал головой.

– Да как хотите.

– Ты так себя ведешь, как будто это наказание, – сказала я, когда мы вместе пошли обратно в гостиную. – Тебе понравится. Доверься мне.

Мы с Доун уселись на два свободных стула за обеденным столом. Исаак в нерешительности остался стоять.

– Видимо, ты хотела сказать, что вам понравится, – проворчал он. – А я снова только выставлю себя на посмешище.

– С чего бы это? – вздохнув, спросила я. – Мне правда надо опять напомнить тебе самый важный урок, Грант Исаак Грант?

– А какой урок самый важный? – заинтересовалась Доун.

Я ясно видела, что Исаак еле удержался, чтобы не закатить глаза, пока говорил:

– Быть уверенным в себе.

– Ааа, – ответила Доун.

Я повернулась к ней:

– У вас со Спенсером чуть глаза на лоб не вылезли, когда вы его увидели. – Я пожала плечами. – Но сколько бы я ни говорила ему, что он сексуальный, – он просто мне не верит.

– Хватит, Сойер, – сказал Исаак. Глаза у него потемнели.

Доун с улыбкой переводила взгляд между нами. Мне не удавалось понять, что скрывалось за выражением ее лица, но, похоже, ей в голову пришла какая-то идея.

– Я все еще считаю, что ты должен попробовать с Эверли, – в результате выдала она.

У Исаака вырвался вздох.

– Не начинай заново со своим списком одиноких подружек, Доун.

– Она будет рада, если ты с ней заговоришь, я уверена. У нее что-то случилось, но она не хочет это обсуждать. Ей определенно пойдет на пользу немного отвлечься. – Мы проследили за взглядом Доун до противоположной стороны комнаты, где сидела на диване ее сводная сестра. Не в первый раз я отмечала, какая она симпатичная – с изящными чертами лица, бледной кожей и короткими черными волосами. Однако девушка словно в ступоре сверлила взглядом свой мобильник и, кажется, вообще не воспринимала происходящее вокруг нее.

– По-моему, она скорее выглядит так, будто хочет побыть одна, – произнес Исаак, но примирительно вскинул руки, когда увидел мой взгляд. – О’кей, о’кей. Хорошо. – Он залпом допил свое шампанское. Затем поставил бокал на стол и его глаза заметались между мной и Доун. – А теперь я пойду туда и поболтаю с девушкой о стейках.

Он развернулся и решительным шагом направился к дивану и Эверли.

– Стейки? – растерянно спросила Доун, глядя ему вслед.

– Светская беседа, – пояснила я.

Короткая пауза.

– О мясе?

– Я сказала ему заводить разговор на комфортные для него темы, чтобы ему было легче. А он любит говорить о работе.

Доун кивнула, и мы стали наблюдать, как Исаак присел на подлокотник и обратился к Эверли.

– Наверно, тогда мне надо было ему сказать, что Эверли вегетарианка.

Я испуганно уставилась на нее. А потом мы обе разразились хохотом.

– Над чем смеетесь? – полюбопытствовал Спенсер. Он подошел к нам и облокотился на спинку стула Доун. Я спросила себя, не привлек ли его сюда ее смех.

– Ни над чем особенным.

– Ну, тогда ты можешь пойти со мной и немного потанцевать, – ответил он и еще ниже наклонился над стулом. Доун запрокинула голову назад и улыбнулась ему. Потом с вопросительным взглядом повернулась ко мне.

Я просто взмахнула рукой:

– Идите. Ничего, если я сделаю пару фотографий? – спросила я.

– Конечно, – откликнулся Спенсер и потянул Доун за руки, чтобы она встала.

Доун улыбнулась.

– Скоро вернусь, Сойер.

Они оба пошли в центр комнаты, где пара человек уже двигалась в такт музыке – или как минимум пыталась.

Я достала Фрэнка и, повесив камеру на шею, мгновенно почувствовала себя гораздо лучше. Открутив крышку с объектива, сфотографировала импровизированный танцпол. Еще я старалась снять крупным планом Спенсера и Доун, но эти двое перемещались так быстро, что бо́льшая часть кадров получилась размытой. Когда Доун заметила, что я направила на них фотоаппарат, то показала мне язык и скорчила рожицу. Я ухмыльнулась и нажала на кнопку точно в нужный момент. Это фото я распечатаю и повешу над ее кроватью.

Глядя через камеру, я как можно незаметнее развернула объектив в сторону Исаака.

Он все еще сидел на подлокотнике, однако Эверли к тому времени повернулась к нему. Он сказал что-то, что ее рассмешило. Тут же я нажала на кнопку. Не знаю, о чем они общались, но у Исаака покраснели щеки. Я чуть приблизила его лицо. Именно в эту секунду он нагнулся, и пришлось снова отдалить картинку, чтобы видеть, что он делает.

У меня замерло сердце.

Исаак положил ладонь на руку Эверли и погладил большим пальцем ее голую кожу. Она улыбалась ему и не отстранялась.

Я тоже так на него смотрела, когда он до меня дотрагивался? Мой палец завис над кнопкой спуска затвора, пока я за ними наблюдала. Как они смотрели на губы друг друга. Как улыбались друг другу. Как Эверли едва заметно подвинула кисть поближе к Исааку, словно надеялась, что он прикоснется к ней и там.

Очевидно, я сделала все правильно.

Так почему же ощущение было такое, будто сейчас что-то пошло совершенно не так?