Снова почувствуй

Доун закрыла себе рот рукой. Она выглядела пораженной. В недоумении, в ужасе, недоверчивой, испуганной и взволнованной. Все сразу.

– Исаак? – переспросила она, но из-за ладони звук получился приглушенным и больше похожим на «Мфаак».

– Да. Теперь мне можно пойти в душ? – Она собиралась еще что-то добавить, однако я протиснулась мимо нее и буквально бросилась в душевую. Сначала я должна сама во всем разобраться, прежде чем услышу мнение Доун обо всей этой истории.

Примерно полчаса я простояла под струями горячей воды. Конечности знакомо болели, и от одной-единственной мысли о том, чем мы занимались прошлой ночью, по телу пронеслась обжигающая волна, не имеющая никакого отношения к температуре воды.

Мне было так хорошо. Так. Хорошо.

После всего, что Исаак рассказывал мне об отсутствии у него личной жизни, я, откровенно говоря, ожидала, что он будет гораздо более сдержанным и, как минимум, слегка неопытным. Однако все оказалось ровно наоборот: Исаак точно знал, где ко мне прикоснуться, точно знал, что делать. А когда сомневался, то просто спрашивал: «Так?», «Тебе приятно?», «Так ты сможешь кончить?», и это было сексуальнее всего, что я испытала в сексе.

Как мне теперь показаться ему на глаза и притворяться, что ничего не произошло, зная, что его голос может звучать так? Я вздохнула и выключила воду. Именно поэтому я стала девушкой на одну ночь. Я просто не разбиралась во всем остальном.

И не хотела в этом разбираться.

После того как вытерлась, я надела леггинсы и футболку с Oasis, которую купила в Owen House. Она напомнила мне о Райли, а это чувство безопасности – как раз то, в чем я сейчас нуждалась.

Когда я вернулась в комнату, Доун сидела на моей кровати, не на своей собственной. Она посмотрела на меня огромными глазами.

– Я по-идиотски отреагировала, да? – спросила она.

У меня на локте висела одежда со вчерашнего вечера, и я рассеянно провела пальцем по молнии платья. Подумала о том, как Исаак снимал его с меня, и воспоминание оказалось так свежо, что по рукам пробежали мурашки.

– Может быть, немного, – пробормотала я.

– Прости. Я не хотела, – тут же откликнулась она, и в ее словах звучало искреннее раскаяние. Потом соседка похлопала рукой по постели возле себя.

Я молча закинула свои вещи в корзину для грязного белья и повернулась к ней. Грустный вид Доун мешал долго на нее злиться.

– Просто… обычно я не знаю парней, с которыми ты спишь. И когда ты возвращаешься домой вот так… – она махнула рукой куда-то в сторону основания моей шеи, которое, слава богу, уже прикрывала футболка, – я думаю: «Хм, о’кей. Крутой тип». Но Исаак… Исаака я знаю! Исаак мой милый, ботанистый, невинный друг, а теперь при взгляде на него я… – Она покраснела. – Давай честно, что он там делал?

Застонав, я завалилась животом на кровать, сразу за спиной у Доун. Потом уткнулась лицом в подушку и пролежала так до тех пор, пока мне не стало нечем дышать и пришлось повернуть голову набок и посмотреть в глаза Доун. Она с любопытством изучала меня, но также как будто не была уверена, как ей относиться к этой ситуации.

– Тебе не… понравилось? – осторожно произнесла она через какое-то время.

Я почувствовала, как загорелись щеки и я снова покраснела. А я никогда не краснела. Никогда.

Потом пожала плечами и наконец села. Положила на колени подушку и начала теребить наволочку. Я еще ни разу не чувствовала себя так, как в тот момент, – подавленной, сбитой с толку и растерянной.

– Нет, – ответила я, наморщив лоб. – Это было… классно.

– Тогда почему у тебя такой скептичный взгляд? – спросила Доун.

Я опустила глаза и подергала торчащую ниточку:

– Потому что сегодня утром все вышло максимально странно. Он не сказал ни слова и даже взглянуть на меня нормально не мог.

Доун что-то задумчиво промычала.

– Мы были друзьями. А теперь я все испортила.

– Ничего не испорчено, Сойер.

– Но впечатление именно такое, – буркнула я.

– Для Исаака это наверняка не так просто и абсолютно непривычно. Возможно, он просто смутился, – предположила она.

Я вспомнила момент, когда он заметил, что я стою на кухне. Выражение в его глазах, которое я не смогла разгадать, и тот факт, что он от меня отвернулся.

– Его сосед пришел на кухню, когда я собиралась к нему подойти. Это было… так дико неловко. – Я снова спрятала лицо в подушку. Доун немного погладила меня по спине, отчего я почувствовала себя чуть лучше, но в то же время показалась себе маленьким ребенком. Повернув голову, я взглянула на нее. – Я веду себя как сумасшедшая.

Доун пошевелила бровями:

– Наверно, потому, что Исаак тебя до безумия… – Он скорчила гримасу. – О боже, нет. Не могу произнести это вслух.

Я ухмыльнулась, благодарная за то, что она немного разрядила обстановку. По Доун было видно, что у нее тысяча вопросов. Однако вместо того, чтобы их задавать, она начала рассказывать мне про свой вечер со Спенсером.

– Сойер? – спросила Доун, после того как закончила и мы еще какое-то время поболтали на другие темы. Она поиграла с моим хвостом и отделила тонкую прядку.