Снова с тобой

И с Октавией вдруг произошла перемена. Весь гнев куда-то исчез, без видимого усилия сменившись на грациозность и шарм. Октавия протянула гостю руку, затянутую в перчатку, и Норт заметил, что ее компаньонка наблюдает за ними со смесью страха и изумления.

– Для меня тоже удовольствие – принимать вас. Не всякий может похвастаться, что залучил в свой дом неуловимого мистера Шеффилда.

Тон – сама вежливость, но Норт видел по глазам: Октавия дразнил а его. Светская львица во всем великолепии, затянутая в атлас и увешанная драгоценностями. Но под одежками это была прежняя Ви.

Норт коснулся губами ее руки. Материал перчаток был тонок, и сквозь него он ощутил тепло. На секунду Октавия стиснула его руку и отпустила ее.

Норт выпрямился, позволив себе еще раз взглянуть на нее, и огляделся. В мягком солнце уходящего дня Октавия светилась нежно-розовым и золотым цветом. Темно-синее платье подчеркивало блеск глаз. Копна густых волос была искусно уложена на затылке, обнажив изящную линию шеи. В ключичной впадинке нежно и тепло бился пульс. От взгляда на эту жилку пересохло во рту.

Норт облизнул сухие губы. Неужели его тело хранит воспоминания о той ночи двенадцать лет назад? Он сделал все, чтобы избежать с ней случайных встреч, но сейчас ему на память пришли все подробности, все, даже мельчайшие, ощущения. Он вспомнил каждую свою минуту с Октавией. Каждый момент длившейся сладости, боли и неловкости.

Вспомнил все как раз в то время, когда ее будущий супруг стоял в каком-нибудь шаге от него.

– Позвольте представить вам мою кузину, мисс Беатрис Генри.

Ага, это, значит, кузина. Компаньонка. Наперсница. Что ей известно про прошлое Октавии? Судя по тому, как она разглядывает Норта, вполне достаточно.

– Красота – отличительная черта вашей семьи, – мило улыбнувшись, заметил он.

Беатрис вспыхнула, но ничего не успела сказать в ответ. Спинтон хлопнул в ладоши.

– Может, пройдем в гостиную и выпьем перед ужином?

В голосе графа послышались раздраженные нотки. Спин-тону могло почудиться, что Норт флиртует с Октавией или Беатрис. Или с обеими? Вполне очевидно, что граф не из тех, кто будет делить своих курочек с другими петушками.

Спинтон предложил руку Октавии, и та после секундного колебания приняла ее. Норт предложил свои услуги Беатрис, и она согласилась со счастливой улыбкой. Общественное положение остается общественным положением. Если бы здесь было человек тридцать, место Норта оказалось быв самом конце. И наверное, мисс Генри – тоже.

– Очень приятно наконец встретиться с вами, мистер Шеффилд, – прошептала она, когда они на безопасном расстоянии последовали за первой парой. – Я так много слышала о вас…

Значит, она в курсе об их прошлых отношениях с Октавией. В ее голосе безошибочно слышалось скрытое послание.

– Вы мне льстите, мисс Генри.

– Ничуть. Если вы всерьез собираетесь найти поклонника моей кузины, то сделаете все, чтобы узнать о каждом, кто крутится вокруг Октавии на несколько миль вокруг.

Эта маленькая пышечка в розовом обладала интуицией, которую с первого взгляда в ней было трудно предположить. Для Норта одно это уже являлось причиной не только заслужить ее доверие, но и не выпускать Беатрис из поля зрения. По тому, как она смотрела вслед Спинтону, можно было сказать, что она к нему неравнодушна. Может ли Беатрис быть настолько неравнодушной к графу, чтобы закрутить интригу в надежде разрушить предстоящий брак кузины?

Может, ей стоит в этом помочь?

Только зачем? Все, что имеет отношение к Спинтону, касается Норта ровно настолько, насколько это волнует Октавию. У него нет никакой причины замышлять что-нибудь против графа. Главное, чтобы Октавия была счастлива. С мужчиной, которому хватит ума понять, какое сокровище ему досталось. Спинтон, судя по всему, осознает свое счастье и по-настоящему заботится о Ви. Или будет заботиться.

Гостиная оказалась небольшой комнатой с отделкой, выдержанной в персиково-розовых и кремовых тонах. Норт сразу вспомнил, как шеф-повар отца разделывал лососину. Спинтон налил мужчинам бренди, женщинам – шерри. Что ж, очко в его пользу. По крайней мере он не относился к тем мужчинам, которые считают женщин недостойными употреблять спиртное. За прошедшие годы Норт насмотрелся на женщин, которые могли выпить раза в три больше мужчин и при этом не оказаться под столом.

Конечно, будь Спинтон совсем без предрассудков, он предложил бы дамам бренди. Судя по лицу Октавии, она предпочла бы именно бренди, а не слабенький шерри. О чем она сейчас думает? Рада появлению Норта или нет? Переживает ли из-за того, что он может выдать ее секрет? Может, боится, что поклонник перейдет от намеков к настоящему шантажу? Может, хочет, чтобы они остались наедине и поговорили обо всем откровенно?

И самое главное, хочется ли ей так же страстно и безудержно поцеловать Норта? Желание поцеловать ее просто переполняло его. Он называл Октавию другом, но в глубине души понимал, что его отношение к ней более сложное.