Снова три мушкетера

— О да, да! Шевалье, несомненно, бывал гостем герцога. Я убежден в честности шевалье. Недаром я уже битый час ломаю себе голову над одним и тем же вопросом.

— Каким же? — спросил комендант, с лица которого впервые за все время исчезло выражение угрюмой подозрительности, если, конечно, не считать того момента, когда в комнате появилась его очаровательная крестница.

— Только одним вопросом, goddamn! Где я мог видеть шевалье раньше! Я уверен, что ваше лицо мне знакомо, сударь. Теперь я понимаю, что мы встречались у герцога, и, возможно, не один раз.

«У герцога, так у герцога», — подумал д'Артаньян, вполне удовлетворенный таким оборотом дела и ни в малейшей степени не собиравшийся разочаровывать Джейкобсона.

— Могу также добавить, что знаю ювелира герцога Бэкингема мистера О'Рейли и считаю его блестящим мастером своего дела, — заявил наш мушкетер, чтобы сделать свой триумф окончательным.

— Прошу извинить меня, шевалье де Кастельмор, за столь долгие и неприятные расспросы, — сказал комендант, протягивая ноги к огню. Спасибо, Гарри, вы очень помогли нам и уберегли господина де Кастельмора от виселицы.

— Я очень рад этому, господин де Кастельмор, — сказал англичанин с улыбкой. — Но моей заслуги в этом нет. Просто все разъяснилось, и мне приятно, что я был в состоянии разрешить все сомнения.

Д'Артаньян учтиво поклонился обоим ларошельцам. «Однако господин кардинал отправлял меня сюда вовсе не для того, чтобы вести учтивые беседы, — подумал он. — Моя задача убедить их в том, что Бэкингем не придет на помощь и дальнейшее кровопролитие бесполезно. Надо направить разговор в нужное русло».

— Я принимаю ваши извинения, господин комендант, — сказал мушкетер. Трудности войны заставляют вас быть настороже. Прошу поверить, что мне очень жаль выступать в роли глашатая несчастья, но я не знал о том, что храбрые защитники Ла-Рошели пребывали в неведении относительно того трагического события, которое лишает вас надежд на благополучный исход военных действий.

— Goddamn! О каком несчастье вы говорите? Что это за трагическое событие?! — вскричал англичанин.

Комендант снова помрачнел.

— Я думаю, это правда, Джейкобсон. Слухи ползут по городу.

— О чем вы все говорите, goddamn?!

— О гибели герцога Бэкингема — вот о чем, Гарри. И о том, что помощь не придет.

— … - Как это ни прискорбно… — комендант замолчал, отрешенно глядя в огонь.

Д'Артаньян испытывал в этот момент ощущения, очень похожие на угрызения совести, хотя, призывая в соратники здравый смысл, снова и снова приходил к выводу, что в сущности он ни в чем не виноват. Но, наблюдая слабость мужественных людей, всегда испытываешь неловкость.

— Господин де Кастельмор был в Портсмуте, когда герцог пал от руки какого-то фанатика, подосланного шпионами кардинала. По крайней мере, шевалье свидетельствует это.

— Это так? — глухо спросил англичанин.

— К несчастью, да, — терзаясь, отвечал д'Артаньян. «Ну, ничего — зато эта нелепая война прекратится. Французы перестанут убивать французов, мы вернемся в Париж, а англичанин уедет на свои острова», — подумал мушкетер.

— Я был в Портсмуте двадцать третьего августа, когда на всех крепостных фортах были подняты черные флаги и выстрел пушки на бастионе ознаменовал траурный салют, — несколько выспренно отвечал д'Артаньян.

«Это последняя моя ложь», — мысленно добавил он.

— Крепостные форты… пушка… бастион… — как сомнамбула, повторил англичанин.

Несомненно, действие слов д'Артаньяна было очень велико; по-видимому, англичанин никак не мог оправиться после горестного известия.

Неожиданно он устремил на д'Артаньяна сумасшедший взор.

— Бастион… бастион, — твердил Джейкобсон, все ближе подходя к мушкетеру.

Он приблизился к нему вплотную и стиснул руку д'Артаньяна железными пальцами.

— Goddamn, бастион! Теперь я вспомнил, где я видел его! Бастион, черт возьми! Мы захватили бастион во время ночной вылазки и перебили всех королевских солдат, которые там находились. Живым не ушел никто. Наутро они послали своих разведчиков. Их было пятеро или четверо. Одного гвардейца мы подстрелили, когда он неосторожно высунулся из траншеи. Потом произошло что-то странное. Похоже было, что они стали палить друг в друга — во всяком случае одного из гвардейцев, того, который остался невредимым, обстреляли двое солдат. Он притворился мертвым, а когда те подошли к нему, ранил одного из солдат.

Д'Артаньян вспомнил историю с наемными убийцами, которых подослала к нему миледи. Вспомнил он также, что было потом. Д'Артаньян понял, что он погиб.