Снова умереть

— Или найти себе прекрасного принца, — пробормотала Анджела, уводя в дом внучку.

Джейн прошла за ней на кухню.

— Что случилось?

— Я собираюсь сделать себе еще кофе. Ты будешь?

— Мам, я же вижу, что что-то происходит.

— Тебе пора на работу. — Анджела усадила Реджину на высокий детский стул. — Иди и поймай несколько плохих парней.

— Тебе слишком тяжело присматривать за ней? Знаешь, ты и не обязана. Она достаточно взрослая для детского сада.

— Моя внучка в детском саду? Ни за что.

— Мы с Габриэлем обсуждали это. Ты и так слишком много для нас сделала и заслуживаешь отдыха. Наслаждайся своей жизнью.

— Она — это то, чего я с нетерпением жду каждый день, — ответила Анджела, показывая на свою внучку. — Единственное, что позволяет мне не думать о…

— О папе?

Анджела отвернулась и принялась наливать воду в кофеварку.

— С тех пор, как он вернулся, — сказала Джейн, — я не видела тебя счастливой. Ни одного единого дня.

— Мне очень сложно сделать выбор. Я прикидываю так и эдак, тяну время. Мне хочется, чтобы кто-то просто сказал, как поступить, чтобы мне не пришлось выбирать между ними.

— Выбор должна сделать ты сама. Папа или Корсак. Думаю, следует выбрать мужчину, который делает тебя счастливой.

Анджела повернула к ней свое измученное лицо.

— Как я могу быть счастливой, когда придется провести остаток жизни с чувством вины? Когда твои братья твердят, что мой выбор разрушит семью?

— Не ты решила уйти. Это сделал папа.

— А теперь он вернулся и хочет, чтобы все мы снова были вместе.

— Ты имеешь право двигаться дальше.

— Когда оба моих сына настаивают на том, чтобы я дала вашему отцу еще один шанс? Отец Доннелли говорит, что так и должна поступить хорошая жена.

«Просто прекрасно, — подумала Джейн. — Католическая вина была самой мощной из всех возможных».

Зазвонил мобильный Джейн. Она посмотрела на экран, увидела, что звонит Маура и переключила телефон на голосовую почту.

— И бедный Винс, — сказала Анджела. — Из-за него я тоже чувствую себя виноватой. Из-за всех тех свадебных планов, которые мы строили.

— Это все еще возможно.

— Я не вижу, как это возможно, не сейчас. — Анджела откинулась на стуле, пока кофеварка булькала и шипела за ее спиной. — Прошлым вечером я наконец-то ему сказала. Джейни, это было самым трудным, что я когда-либо делала в жизни.

«И это была заметно по ее лицу. Опухшие глаза, опущенные уголки рта — была ли это новая и будущая Анджела Риццоли, святая жена и мать? В мире уже и так слишком много мучеников», — подумала Джейн. Мысль о том, что ее мать присоединится к их легиону, разозлила ее.

— Мам, если это решение делает тебя несчастной, ты должна вспомнить о том, что это твое решение. Ты сама выбираешь не быть счастливой. Никто не может заставить тебя это сделать.

— Как ты можешь такое говорить?

— Потому что это правда. Ты — хозяйка положения, и ты должна взять ситуацию в свои руки.

Ее телефон подал звук текстового сообщения, и она увидела, что это снова была Маура: «НАЧИНАЮ ВСКРЫТИЕ. ТЫ ЕДЕШЬ?»

— Давай, езжай на работу, — махнула рукой Анджела. — Тебе не нужно заморачиваться этим.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, мам. — Джейн повернулась к двери, а затем снова посмотрела на Анджелу. — Но ты тоже должна этого хотеть.

Для Джейн стало облегчением выйти наружу, подышать свежим холодным воздухом и очистить легкие от мрака дома. Но ей не удалось избавиться от злости на своего отца, братьев, отца Доннелли и на каждого мужчину, который посмел сказать женщине, в чем заключался ее долг.

Когда телефон снова зазвонил, она ответила с раздражением:

— Риццоли!

— Э-э-э, это я, — произнес Фрост.

— Да, я уже еду в морг. — Буду там через двадцать минут.

— А ты еще не там?

— Мне пришлось заехать к маме. А ты почему не там?

— Подумал, что лучше будет, если я… э-э-э… займусь другими вещами.

— Вместо того чтобы все утро блевать в раковину. Отличный выбор.

— Я все еще жду, пока мобильный оператор предоставит мне журнал вызовов Готта. Между тем, я накопал кое-что интересное в Гугле. В прошлом мае Готт появился в журнале «Хаб».[31] Статья называлась «Мастер трофеев: Интервью с таксидермистом-профессионалом из Бостона».

— Ага, я видела копию этого интервью в рамке, висящую в его доме. Оно о его охотничьих приключениях. О стрельбе по слонам в Африке и по лосям в Монтане.

— Тебе стоит почитать комментарии к статье. Они размещены на сайте журнала. По-видимому, на него набросились любитель салата… из тех, что Готт обозвал «сборищем антиохотников»… все очень злобные. Вот один комментарий, размещенный анонимом: «Леона Готта следовало бы подвесить и выпотрошить внутренности, как гребаному животному, которым он и является.

— Подвесить и выпотрошить? Звучит как угроза, — сказала она.

— Ага. Которую некто, возможно, привел в исполнение.