Снова в детство (СИ)

— Нет, я, собственно, все, — солидно сказал я и в качестве доказательства помахал исписанными бумажками, — решения задач зафиксированы на бумаге и могут быть переданы соответствующей комиссии.

Как бы не так, ха-ха! Возможно, я тоже не небесный ангел и могу ошибаться. Но не зря же так бестактно сшибать человека с его принципиальной позиции!

— Возможно, тебе надо еще проверить решенные задания? — неуверенно сказала учителка, видимо, совсем даже не думающая отпускать меня. Красивая, между прочим, девка, прелестное личико, фигуристая. Сладкая ягода. А достанется ведь какому-нибудь местному пьянице. Тут все они в молодости хороши, к сорока годам уже по-черному кладут за воротник. Эх, где мои двадцать лет! Я бы за ней так приударил. А так и лет мало, и Валя неподалеку. И ну к бесу эту учителку. Всех не спасешь.

— А я уже написал и проверил! — серьезно, но вежливо возразил. Ошибок у меня быть не должно, кроме одного случая(были уже и такие курьезные примеры) — неправильно списал данные с доски. Но так было только в прошлой жизни, в пору моей прогрессивной близорукости. Сейчас же у меня была твердая единичка, и я все прекрасно видел с доски! А ошибки по рассеянности я уже просмотрел и ни чего не нашел. Отпусти, тетенька, у меня дома маленькие дети ждут, не дождутся!

Юлия Викторовна явно встала в откровенный тупик. Подумала, теребя воротник блузки. Олимпиада, конечно, не школьный урок, но и инструкции строго предупреждали, чтобы на них учителя строго пресекали возможных «скороспелов». Сам по этому поводу где-то в 2010-е годы ругался.

А ведь, как говорится, что написано пером на бумаге, то не вырубишь острым стальным топором. Особенно если это официальные документы. Строго осмотрела на торопливого ученика, очень желая, чтобы он сам сел обратно за школьную парту и ей не пришлось принимать силовые меры.

Ага, может еще в пояс поклониться? Дескать, мы люди не местные, принципиально бедные, пожалейте тетенька!

Но вот эта молодая мегера не хотела понимать, хмурилась, поджимая губы, строго смотрела на борзого ученика.

«На дешевый понт берет» — понял Олег и покорно взгляда в сторону от нее не отвел. И то, у него был многолетний опыт доцента и декана, у нее — всего лишь год работы в школе. И поэтому она первой почти стыдливо отвела глаза. «Позову предателя комиссии, — решила она слабовольно, — пусть сама мучается и берет на себя ответственность с этим наглецом старшеклассником».

— Анна Васильевна, подойдите, пожалуйста, — закричала она в коридор, не забывая присматривать за участниками олимпиады, — у нас тут небольшая, но трудная проблема!

В школьном коридоре, казалось, никого не было, но на громкий голос учительницы из соседнего класса торопливо вышла седоватая женщина лет пятидесяти.

— Что там у тебя, Юля? — строго спросила она у молодой учительницы, подозревая, что та ее вытащила из-за какой-то мелочи.

Вместо ответа учительница лишь кивнула в мою сторону, не желая шуметь в аудитории и мешать остальным. Седоватая женщина требовательно посмотрела на скромного меня. Мне даже показалось, щелкнула зубами, имитируя поведение злобного серого волка из местных лесов. Подумаешь, испугала! Поплакаться со страха в жилетку?

Ох, же мне эти педагоги-женщины! Все-то они пытаются подмять и заставить слушать — и учеников и коллег — мужчин! Сколько их я раньше видел — от интеллигентных женщин, которых было интересно не только осматривать, но и слушать, до настоящих бой — баб, случайно попавших в сферу образования. Данный экземпляр в общую картину маслом ничего мне не добавлял. Домой хочу и баста!

Но женщине ничего не сказал, лишь вежливо поклонился и шаркнул ножкой, как здоровался со знакомыми студентами.

Но то старый доцент с молодыми и, надо сказать, красивыми студентками, а не мальчишка старой учительнице. Впервом случае вежливая чуткость, во втором — практически наглость. Женщина нахмурилась и углубилась в мои листочки с решенными задачами, решив, что прочитает для проформы, а потом выгонит. Такой шальной грубиян школе не нужен!

Однако, по мере того, как она читала решение математических примеров, ее настроение улучшалось. Решил же все, нахаленок!

— Неплохо, очень даже неплохо, — оценила она мой результат, — не гениально, но вполне недурственно. Подожди пока здесь, а мы посоветуемся.

Ходила она достаточно долго. Я вскоре плюнул на рейс 11.10 и нехорошо подумал, что и 12.10 тоже не мой автобус. И ведь как в воду глядел!

Время все шло, а моя робкая попытка выйти из класса, была решительно пресечена молодой цербершей, строго и непреклонно скомандовавшей сидеть. Я даже не стал с ней спорить. Видно же, что не она здесь командует. Хотя очень хотелось спросить:

— А язык для подобострастия не высунуть, как злобный старый пес на цепи?