Снова в школу

Так или иначе наступил день икс, когда нас всех заставили вернуться в стены школы, отбывать срок, точнее, продолжить обучение до своего выпуска. Я прибыл в Касл одним из последних и стал свидетелем того, как происходит консервация школы от угрозы извне. Ничего выдающегося и помпезного, просто вместе с закрытием ворот активизировалась лоза, а над всей территории учебного заведения опустился практически прозрачный защитный купол. Надеюсь, это была не вся защита, на которую расщедрились преподаватели с главами кланов, дабы уберечь своих чад от повторного кровавого месива.

— И тебе здравствуй, дорогой мой, Сава, — Кузя откинулся на спинку стула, на котором сидел за столом, уткнувшись в очередной фолиант. Как все-таки хорошо, что существует нечто постоянное в этом изменчивом мире. Например, Кузя, читающий очередную заумную хрень, посвященную магии и дару, в целом. Краем глаза я отметил, что мебель нам поменять не удосужились, просто починили старую, хорошо хоть без помощи мотка синей изоленты, а то с них станется. — Я слышал, что твой клан можно поздравить с множеством замечательных приобретений?

— Есть такое дело, — я кивнул и поморщился, ведь к моим приобретениям можно отнести и образец номер шестнадцать, который сейчас разгуливает по коридорам школы, и за которым нужно будет неустанно следить, причем преимущественно мне, потому что, если собственность моего клана что-нибудь отмочит, отвечать по всей строгости клановых законов за нее буду я, а не Игнат и Любаша, которым пришла в голову эта восхитительная идея запереть ее здесь. Весь вчерашний день я разбирал барахло, которое мои люди достали из машин, стоящих в гараже комплекса квадрата тринадцать. Там не было практически ничего, что могло бы пролить свет на творящиеся в комплексе незаконные делишки «Маготеха». В основном личные побрякушки, магические зажигалки и косметика. Было несколько презервативов, пара аптечек и четыре бумажника. Вот как раз эти бумажники и представляли для меня ценность в плане информации. Они, да еще несколько записных книжек, информация в которых была закодирована разными кодами, неизвестными мне, и с которыми я еще не пытался разобраться, думая, что сделаю это в то время, когда Кузя уйдет с головой в сеть, пытаясь добыть для меня информацию, если я, конечно, смогу убедить его мне помочь, потому что Кузя иногда показывал просто баранье упрямство, если вдруг какая-то идея посетила его чересчур умную голову. — Ну так что же, ты сможешь нарыть подноготную некоторых личностей, имена которых я тебе предоставлю?

— Вот что остается всегда неизменным в этом мире так это пещерный пробивизм некоторых особей, — проворчал Кузя, сверля меня возмущенным взглядом. — Ни тебе, пожалуйста, ни возьми шоколадку за твое усердие.

— «Пробивизм»? — я прокатил слово по языку. — А что, мне нравится. Тем более, что оно отображает суть сегодняшнего мира и нашего положения в нем. — Я подошел к кровати и принялся тормошить сумку, вытряхивая из нее вещи прямо на кровать, а уже потом убирая то, что, хотя бы отдаленно напоминало одежду, в шкаф. — Кстати, а как же пораженческие мысли на тему: «Мы все умрем, поэтому в школу не вернемся?»

— Побывав на куче поминальных церемоний и трижды под обстрелом, причем, стреляли не в меня и не в кого-то из моей семьи, я поразмыслил, и пришел к выводу, что мы все, безусловно, умрем, вот только сделать это вне школы можно будет быстрее и не сказать, что безболезненнее.

— Аминь, мой друг. Так как насчет того, о чем я у тебя уже как десять минут назад спросил? — я бросил на стол прямо перед ним четыре водительских удостоверения, которые обнаружил как раз в тех бумажниках, и которые-то и представляли для меня весьма значительный интерес, сверху положив измятую, извлеченную из шкафа шоколадку, тосковавшую там практически в одиночестве с незапамятных времен.

— Ты ведь не отстанешь? — Кузя притворно вздохнул, и с явным любопытством покосился на пластиковые карточки, лежащие на столе, брезгливо отодвинув свой аванс в сторону.

— Кузя, ну как ты мог так плохо обо мне подумать? — я закатил глаза. — Конечно же я не отстану.

— А что они такого сделали, что ты так сильно ими заинтересовался? — Кузя подвинул к себе права и принялся рассматривать фотографии и раскладывать только в ему одной понятной последовательности.

— Если я скажу, что они просто очень нехорошие люди, тебе ведь будет этого мало? — Кузя поднял голову, пристально глядя на меня, и медленно кивнул.