Снова в школу

Выйдя из комнаты, я глянул на часы, которые мне послушно показал ком. В принципе, можно уже выдвигаться к раздевалке на переговоры почти высшего уровня. Усмехнувшись, я направился на встречу, хотя на душе кошки скреблись. Почему-то появилось предчувствие беды, почти как перед убийством матери. Проанализировав эти чувства, я так и не понял их природы, просто какой-то немотивированный внутренний мандраж. Так, ладно, после встречи подумаю более конкретно. Я решительно отодвинул эти предчувствия в сторону, и сосредоточился на предстоящем разговоре.

Том 2. Глава 12

— Савельев, — я обернулся на оклик, с удивлением глядя на Любашу, которая довольно поспешно подходила ко мне. — Я как раз к тебе шла, а тут ты навстречу.

— Что-то случилось? — я уже в последнее время не верил в хорошие новости, и поэтому сразу же напрягся, глядя на медичку, которая, на моей памяти, никогда не приходила на территорию кампуса.

— Ну, почему сразу случилось… Да, случилось. Идем, здесь есть медицинский кабинет, в нем мы можем спокойно поговорить.

Я поплелся за Любой, а то предчувствие, что кольнуло меня после выхода из комнаты Эльзы, взвыло с новой силой. Что-то должно произойти, что-то страшное лично для меня. А решительный настрой нашего медика только усугублял эти чувства, доводя меня до состояния ската, готового сразу же жарить током при малейшем прикосновении.

Кабинет Любаши поражал своим запустением. Нет, вроде бы все было чисто и соблюдалась стерильность там, где ее надо было соблюдать, но даже запах здесь был нежилого помещения. Я вообще впервые сегодня узнал, что в кампусе есть медицинский кабинет. Хотя, учитывая, что в нем никто долгое время не обитал и даже медсестрички никакой дежурной на постоянной основе не было, знать про него было не обязательно. Оглядевшись по сторонам и увидев лишь один стул, я сел на кушетку и принялся ждать, когда Любаша расположится напротив меня.

— Ну, и что на этот раз произошло? — спросил я у нее. — О чем ты хочешь со мной поговорить, да еще и так экстренно?

— Настя, — Любаша вздохнула.

— Что с ней? — я невольно нахмурился. Мне хватало того, что она всем встречным и поперечным рассказывала о наших сложных отношениях, и я, конечно, мог ей запретить это делать, вот только никакого магического механизма сдерживания предусмотрено не было. А интеллекта ей никакие эксперименты отца не прибавили. Она была красивой куколкой, которая непременно украсит жизнь того мужчины, который ее полюбит, но вот мне нравились девушки посложнее. Хотя, я уже давно отметил свою склонность к легкому садо-мазо. Бывшая же проститутка меня почему-то не увлекала, хотя это было так просто затащить ее в свою постель.

— Мне не нравятся некоторые показатели, — Люба встала, подошла к окну и достала неизменную сигарету. — Словно при внедрении аллелей, отвечающих за проявление дара в ее ДНК, что-то было до конца не учтено, и сейчас, начинает появляться побочный эффект.

— Побочные эффекты какого рода? — я мрачно следил за ярко-красным угольком на кончике сигареты. Уже была осень и темнеть начинало раньше. Да еще, вопреки прогнозам, небо начало затягиваться тяжелыми тучами, обещавшими затяжной дождь и похолодание.

— Демиелинизация отдельных участков мозга, — встретив мой скептический взгляд, она усмехнулась и выкинула окурок в окно. Я проследил за ним взглядом. Будет забавно, если он кому-нибудь за шиворот свалится. — Рассеянный склероз, так тебе понятнее?

Я прикрыл глаза. Да, так понятнее. В моем мире — это был приговор. Как обстояли дела здесь, я не знал, но, судя по реакции Любы, тоже ничего хорошего от подобного диагноза ждать не приходилось.

— Насколько… — я запнулся, а затем все-таки продолжил. — Насколько все серьезно?

— Пока внешне никак не проявляется, — Люба снова села на стул напротив меня. — Виталя, я пока не знаю, стало ли разрушение миелиновых оболочек следствием экспериментов и непосредственного внедрения дара, или она изначально была больна, и сейчас мы видим дебют. Жаль, что никой документации по проведению эксперимента вы так и не нашли. Это бы многое объяснило, ведь перед тем, как засунуть ее в резервуар любой ученый досконально бы изучил ее организм и сделал соответствующие поправки, а может и не сделал, но уточнения на полях бы оставил. Но так или иначе, ни и в том и в другом случае, ничем хорошим это не кончится.

— Ты ей сказала? — я слез с кушетки и подошел к окну.

— Я ее спрашивала, болел ли кто-то в ее семье, она сказала, что нет. Но этот вопрос шел с другими вопросами, не думаю, что Настя поняла. Я попробую остановить процесс, но, если он вызван повреждением ДНК в ходе эксперимента, то вряд ли от меня будет толк. И еще один нюанс, который тревожит меня намного больше самого факта болезни.

— Да хватит уже издеваться надо мной. Зачем эти театральные паузы, думаешь, я настолько силен в медицине, что сам смогу докумекать о последствиях? — еще чуть-чуть, и я взорвусь, и так уже нервы натянуты до предела.