Сновидения, гипноз и деятельность мозга

В состоянии гипноза может быть существенно расширен объем памяти на текущие события, а из долговременной памяти могут быть извлечены следы отдаленных (и даже не очень значимых) впечатлений, до которых не удается добраться никаким другим способом. Гипноз действует особенно стимулирующе на образную память у высокогипнабельных субъектов. В состоянии неизмененного бодрствующего сознания как высоко-, так и малогипнабельные испытуемые, судя по самоотчетам, используют преимущественно левополушарную, ориентированную на детали, стратегию сопоставления запоминаемых картин. В состоянии гипноза лица с низкой гипнабельностью сохраняют такую же стратегию, а высокогипнабельные переходят к стратегии целостного восприятия, и именно они лучше справляются с задачами на пространственную память. В свете разрабатываемой нами концепции о многозначных связях между образами как определяющей характеристике образного мышления и образной памяти, представляют интерес данные, что инструкция, предлагающая испытуемому мысленно представить взаимодействующие образы, обеспечивает лучшее воспроизведение материала, чем инструкция, предлагающая продуцировать отдельные образы. Субъекты, которые отмечают усиление стратегии целостности в гипнозе, сообщают, что они видят больше внутренних связей между деталями картины, подчас весьма странных, и чаще придумывают сопутствующие рассказы для того, чтобы об легчить процесс запоминания. При этом многие отмечают – следует особенно это подчеркнуть, – что взаимосвязь между образами осуществляется безо всяких усилий со стороны субъекта, как бы сама собой. Только высокогипнабельные испытуемые сообщают об увеличении непроизвольных компонентов в состоянии гипноза. Именно определенный тип образов, целостных и возникающих без усилий, связан с правой гемисферой.

Экспериментально показано, что если при функциональных нагрузках, адресованных кратковременной памяти, используются преимущественно левополушарные механизмы переработки информации, то для достижения желаемого эффекта необходим более высокий уровень дополнительной активации мозга, чем в тех случаях, когда используются преимущественно правополушарные механизмы переработки информации. Следовательно, образная память, так же как и образное мышление, не только богаче, но и обладает меньшей стоимостью для организма. В другом исследовании проводилась регистрация ЭЭГ обоих полушарий в процессе запоминания абстрактных понятий и конкретных слов, характеризующихся высокой степенью образности. Только при заучивании последних была выявлена межполушарная асимметрия в виде существенно меньшего падения мощности альфа-ритма справа, чем слева. При заучивании абстрактных слов с низкой степенью образности оба полушария были одинаково активно вовлечены в деятельность, и межполушарных различий по ЭЭГ не выявлено. По субъективным отчетам испытуемых, заучивание абстрактных понятий было более трудным. Показано также, что задание на запоминание музыки не влияет на мощность альфа-ритма, тогда как запоминание букв и цифр приводит к выраженному уменьшению его мощности в левом полушарии. Наши выводы совпадают также с результатами экспериментального изучения функции памяти у лиц с раздельным поражением левого и правого полушария. Показательно, что при поражении правого полушария интерференция не играет существенной роли в воспроизведении той информации, которая уже была запечатлена. Процесс запечатления, по-видимому, в основном определяется включением новой информации в образный контекст, и коль скоро это удается, новый след, сцепленный одновременно со многими другими, оказывается достаточно прочным. Механизм же извлечения следа из памяти, особенно в условиях интерференции, зависит преимущественно от функциональных возможностей сохранного левого полушария. Правда, при грубом органическом дефекте, локализованном в правом полушарии, может оказаться затрудненным сам процесс такого «сцепления». При повреждении же левого полушария страдает главным образом функция извлечения следа из памяти, что особенно четко проявляется в феномене интерференции, когда временной интервал между процессом запечатления и извлечения заполнен какой-либо интеллектуальной деятельностью. По существу в этих условиях процесс извлечения заданной информации аналогичен выделению сигнала из шума, где условным «шумом» является интерферирующая информация. Для выделения же сигнала из шума необходима способность к логической организации информации, умение удерживать однозначно понимаемую цель, конструировать и сохранять строго упорядоченную систему. Все эти функции являются левополушарными.