Сновидения – святое дело

— Один доллар пятьдесят центов, — рявкнул водитель, затем наклонился ко мне. — Скажите, мы с вами уже где-то встречались раньше?

— Вполне возможно, — очень неохотно процедил сквозь зубы я. Кажется, именно вы подбросили меня к Пентагону вчера.

— Похоже на то, — произнес он: квадратная небритая челюсть, низкий лоб, грязно-рыжие волосы, выбивающиеся из-под фуражки. — Только… что-то есть еще в вашем портрете, что-то запоминающееся. Я вчера вечерком соснул ненадолго между ходками, и мне приснился один совсем уж нелепый сон. Насколько мне помнится, именно вы мне и приснились. И почему-то мне запало в голову, что вы уже должны мне полтора доллара.

Какое-то мгновенье мне прямо-таки не терпелось послать его ко всем чертям подальше. Но нью-йоркская мостовая была выложена не зеленым песком планеты бредовых видений Красвелла. У нее был слишком уж земной, устойчивый, прочный вид, от нее вряд ли можно было ожидать, что она вдруг возьмет да и разверзнется, открывая путь прямехонько в ад.

— Вот пятерка, — только и сказа я и, пошатываясь, побрел ко входу в «Тиволи».

В бокал виски я вглядывался до тех пор, пока мой рассудок не прояснился до такой степени, что я оказался в состоянии позвонить Стиву Блэйкистону и переговорить с ним.

— Весь вопрос во взаимопричастности, — так сформулировал в конце концов я возникшую передо мною проблему. — Я сейчас вот совсем с ума сбрендил, пытаясь уразуметь, что все-таки может произойти, если мне удалось вчера воссоздать в своем воображении несколько десятков своих в общем-то довольно случайных знакомых. Возможно ли такое, что всем им снилось одно и то же, если все они в это время спали?

— Слишком все расплывчато, — сказал Стив, по-видимому, с набитым сэндвичем ртом. — Это должно было быть похоже на радио передачу, ведущуюся на десятках различных длин волн одновременно из одного и того же передатчика. Твой мозг был неотъемлемой частью устройства, соединявшего твой разум с разумом Красвелла, занимая столь же ключевое положение в его схеме, как и совокупность записывающих приборов, настроенных синфазно с мозгом Красвелла — до тех пор, пока не возросла амплитуда несущей частоты. Что случилось после, я могу себе представить только чисто гипотетически. Это было — насколько это относится к синхронизации твоего мышления с содержанием бреда Красвелла…

Я больше уже не мог дальше безропотно выслушивать чавканье Блэйкистона и перебил его:

— Проглоти, не то подавишься.

— По-моему, мой приятель беспрестанно поддерживает свои силы бутербродами.

После паузы его голос зазвучал куда внятнее.

— Неужели ты не понимаешь, чего мы добились? В процессе усиления церебральных микротоков сформировался обратный поток электронов через лампы, пошел процесс самовозбуждения, и все устройство стало передатчиком. Эти твои двое тогда спали, их подсознание было широко распахнуто для постороннего воздействия и работало как бы в режиме «приема»; ты встречался с ними днем, мог живо их себе представить — и вошел в резонанс с их сознанием, вторгся в их рассудок и стал индуктором их сновидений. Ты когда-нибудь слышал о так называемых «симпатических» сновидениях? С тобой когда-нибудь бывало такое, что тебе снится кто-то, с кем ты не виделся многие годы, а на следующий день этот человек приходит к тебе в гости? Теперь мы можем добиться этого преднамеренно, вызвать телепатический контакт посредством электронного усиления возникающих во сне телепатических волн! И это еще только начало! Нам придется еще немало поэкспериментировать…

— Хоть это со мной бывает и очень редко, — прервал я его, — но иногда я все-таки сплю. Вот чем я и намерен сейчас заняться — без какой-либо электронной помощи. До скорого.

Последняя рюмка «на посошок». На прощанье я решил заглянуть еще раз в бар клуба.

Плавно покачивая бедрами, она прошла к микрофону, установленному впереди небольшого оркестра, — метр и три четверти мечты, облаченной в белоснежное, туго, как перчатка, обтягивающее тело вечернее платье. Зеленоглазая брюнетка с восхитительной крохотной родинкой на левой щеке овального лица. Правда, ее вечернее платье было все же пожалуй, не в такой степени вызывающим острое желание свистнуть от изумления, как одеяние, в которое ее облачил в своих видениях Красвелл.

За кулисами я получил двойную дозу льда из этих зеленых глаз. Да, она немного знакома с мистером Красвеллом. И не буду ли я настолько любезен, чтобы уведомить ее, какое мне до этого дело? Она как будто сошла с помоста для вручения первого приза на конкурсе красоты среди студенток привилегированного колледжа. Пожалуй, была даже еще шикарнее. Ума не приложу, каким это ветром заносит таких в сферу эстрадного бизнеса. Только не подумайте, что я против этого.

Когда я спросил у нее, не желает ли она чего-нибудь освежающего, она ответила без обиняков:

— У меня нет ни малейшего желания знаться с вами, мистер Парнелл.

— Почему?