Сновидица и лис

Он шептал что-то еще, но самое главное я уже услышала. Слезы высохли, как и не бывало, а сердце заполнилось мягкой, теплой, всепоглощающей нежностью. Я извернулась и настойчиво нашла его губы. Такие твердые на вид, они были необычайно податливы, когда я их целовала. Наши дыхания смешались и уже вскоре мы забыли обо всем вокруг, двигаясь в прекраснейшем из известных мне танцев.

По какой-то причине все наши ссоры заканчивались именно так — в страстных, жарких объятиях, поцелуях и прикосновениях. Ссорились мы много, особенно поначалу. Так что любовью приходилось заниматься практически каждую ночь. В качестве примирения. Но сегодня впервые он так открыто, без смущения рассказал о своих страхах. Похоже, своим поведением я задела что-то, чего он показывать не намеревался.

Лежа в его объятиях под мерцающими сквозь ветки звездами я думала, что все произошедшее стоило того, чтобы, в конце концов, оказаться здесь и сейчас рядом с ним.

Я повернулась на бок и мягко провела пальцем по его лицу, очерчивая резкий профиль, чуть припухшие после поцелуев губы, казавшиеся сейчас совсем мягкими.

— Я не могу тебя потерять, mie aine. — медленно произнес он, глядя куда-то в глубины звездного неба, так красиво отражавшегося в его зрачках. — Ты — все, что у меня есть. Если я потеряю тебя, то исчезну сам.

— Тогда, я обещаю тебе, что ни за что не потеряюсь! — отшутилась я, чувствуя подкативший к горлу комок.

Нужно было срочно разрядить обстановку. Да и к тому же в лагере нас ждала вкусная еда и гостья, присутствие которой мне все еще нужно было объяснить.

Нехотя я выбралась из теплых объятий, наощупь нашла раскиданную по веткам одежду и кое-как натянула на себя шелковые штанишки и блузку. Пояс я повесила на плечо, рассудив, что все равно скоро ложиться спать и надевать его нет смысла. Рядом бесшумно одевался Фирлас. Наконец, все было готово и мы, взявшись за руки, направились обратно к месту ночлега.

Вопреки моим переживаниям, эльфка все еще была на месте. Она мирно спала, завернувшись в одеяло. Миска едой была пуста.

— Чудище, зачем ты притащила к нам это? — шутливо поинтересовался Фирлас, ткнув пальцем в спящую девушку.

От души отлегло! Раз он принялся шутить, значит, буря окончательно миновала.

— Она была в шоке, ее нужно было отогреть. К тому же, она беременна, и судя по всему у нее больше нет дома. Не могла же я ее бросить! — стала оправдываться я.

— Эх, Йена, ну что мне с тобой делать? Ты как будто специально все время ищешь нам на голову неприятности! — вздохнул мой эльф.

— Это я-то ищу? Мне кажется, это ты у нас одержим спасением эльфов! Вот и начни с одной беременной девчонки. А там глядишь, и остальным поможешь! — лукаво улыбнулась я.

Хотя в принципе, он был прав. За три с лишним месяца путешествий я уже несколько раз умудрялась втянуть нас в неприятности. Началось все с той истории со спасенными сонями в первом городке. К слову, их я отправила в гильдию, к лорду Крайсу. После убийства стольких тихонь, это был их единственным шансом на выживание. Мы с Фирласом ушли из города в то же утро, расплатившись с модисткой за новую одежду.

Затем было несколько стычек с бандитами, насильниками и дезертирами. Но тогда мы каждый раз уходили налегке. А теперь у нас на шее повисла беременная эльфка.

Я подумала о том, что нужно бы изловить пару лошадей, оставшихся от кондотьеров, потому что пешком она навряд ли дойдет до эльфской деревни, куда вел нас Фирлас.

***

Элми, точнее Элмииэль из рода Квин оказалась крепче, чем мы предполагали. Лошадей поймать не удалось, так что всю дорогу пришлось проделать на своих двоих. Благо деревня располагалась не далеко, и дойти до нее удалось всего за четыре дня.

Конечно, поначалу она боялась меня, но потом постепенно переключила свои страхи на Фирласа, который, почему-то навевал на нее еще больший ужас, чем ужасная h’gash. Чуть позже выяснились и причины такого странного поведения. Как оказалось, Элми сбежала из другой вольной деревни много лет назад. Сбежала к любовнику — человеку. И дитя, которое она теперь носила под сердцем, было полукровкой. Таким же кошмарным чудищем, как я, ставшим вдруг для меня необычайно важным.

Трудно сказать, почему я так сильно пеклась о судьбе этого не рожденного еще крохи. Возможно, из некоего чувства родства из-за нашей схожести. А может, просто из материнского инстинкта, которого раньше за мной не наблюдалось. Правда, сейчас все, включая меня саму, менялось так быстро, что порой мне не удавалось понять ни одного мотива собственных поступков или слов.

На данный момент уверенна я была лишь в двух вещах — я никогда не расстанусь с Фирласом, который стал мне дороже жизни, и я ни за что не брошу Элми и ее малыша!

В принципе, план пристроить девушку в Гильдию родился практически сразу после того, как я узнала о происхождении ее ребенка. Я понимала, что полукровку не примут нигде, кроме организации, во главе которой стоит такое же чудище, пусть даже и не исполняющее свои обязанности.