Сновидица и тень

— Эта женщина, — устало заговорила Йена, пристально наблюдая за реакцией собеседника, — сновидица с редким даром к ментальной магии. Когда я увидела ее впервые, то удивилась тому, насколько она непривлекательна. И тут же заподозрила чары. Было видно, что вы чрезвычайно трепетно к ней относитесь, но, как бы печально это не звучало, так сильно мужчины любят только либо очень красивых, либо обаятельных женщин. Она не соответствовала ни одному из названных критериев. Иллюзию я отвергла сразу, ибо тогда я видела бы ее тоже. Любовное зелье было маловероятно из-за своей ненадежности. Потому что для устойчивого эффекта его нужно принимать регулярно. Оставалась только ментальная магия. Ну а о ее связи с безликими я узнала от Огонька. Перед… — на мгновение она замялась, горестно опустив взгляд, но уже через секунду плотно сжала губы и продолжила, — перед смертью он показал мне, как спас вас от чар вашего советника. Эмиель Орсо был связан энергетической нитью с вашей женой. И, судя по всему, после его смерти ей пришлось действовать в одиночку.

Миртан быстро оценил сложившиеся части мозаики и, пока Великий князь напряженно переваривал информацию, поспешил спросить:

— Почему Огонек не сообщил об этом нам?

— Я полагаю, он не успел. — грустно усмехнулась Йена, — она поймала его и посадила в двимеритовую клетку. Ту самую, в которой мы его нашли.

— И что мне теперь делать с этим?! — вклинился в их разговор пришедший в себя монарх и брезгливо махнул рукой в сторону их пленницы, — Моя жена уродина, к тому же еще и магичка-психопатка. Казнить ее? Но как тогда оправдаться перед двором? Она всем так нравилась!

— Еще бы она не нравилась! В ней каждый видел то, что хотел. — ухмыльнулся Миртан. Прочувствовав на себе действие ментальных чар, он стал лучше понимать состояние сидящего перед ним мужчины.

— Он прав. — кивнула Йена, — но казнить ее нельзя, пока мы не узнаем все, что знает она. Княгиня поедет с нами в штаб Гильдии, двимеритовая рубашка останется залогом того, что она не станет сопротивляться. Придворным объявите, что княгиня уехала на лечебные грязи Туманного острова из-за плохого самочувствия.

Магистр гильдии говорила настолько уверенно, что несчастный монарх не посмел ей перечить, а лишь молча кивал, запоминая информацию. Миртан восхищенно рассматривал ее профиль, удивляясь нехарактерным для такой внешности проницательности и лидерским качествам.

— Одевайтесь, Ваше Светлейшество! — скомандовала Йена, поднимаясь на ноги, — Мы будем ждать вас в зале заседаний. Нужно, наконец, подписать эти многострадальные договоры!

Миртан вышел из разгромленных княжеских покоев вслед за Йеной, раздумывая кого лучше отправить за нейтрализованной княгиней.

* * *

Миртан окинул недовольным взглядом поломанное колесо фургона. От трех спиц остались лишь щепки, и вдобавок ко всему, погнулся сам обод. Путешествие по заметенным дорогам продвигалось из рук вон плохо. То и дело ломались фургоны, а пару дней назад из-за аномального мороза пали сразу две лошади. Буквально на каждом постоялом дворе приходилось останавливаться на три, а то и четыре дня. В итоге за отведенный на путешествие месяц они успели преодолеть едва ли треть пути. Причем первые две недели темп продвижения был просто великолепен. Нападавший было снег, превратился в твердый наст и фургоны весело бежали по накатанным колеям тракта. Легкий мороз позволял по многу часов проводить в седле. Ничего не предвещало непогоды, пока в один прекрасный день небо не затянуло иссиня-черными тучами и не ударили сильнейшие морозы. Вдобавок ко всему, повалил крупный снег с ветром, не прекращавшийся вот уже с десяток дней.

Йена утверждала, что погода взбесилась из-за сильного магического возмущения, потревожившего духов. Причем, воздействие было так сильно, что распространилось на весь север. Все встреченные ими курьеры в один голос жаловались на такую же погоду по пути в Химрен, Орсику и Великие Пустоши. Перевалы в горах замело настолько, что сообщение между двумя северными странами полностью прекратилось. Хвала предкам, что согласно подписанным договорам, Великий князь Талонский приказал своим войскам перебазироваться в места постоянной дислокации и отправил в соседнее государство послов мира. Иначе в этой пурге полегла бы половина армии.

Йена встретила непогоду на удивление спокойно. Она вообще большую часть пути оставалась погруженной в собственные мысли, предоставив ему и Лале заниматься делами. Ее дни проходили в основном за чтением книг, купленных перед выездом из столицы. Порой она что-то выписывала в небольшой блокнот, который никому не показывала. Когда же удавалось уговорить ее прокатиться верхом, она вскакивала на спину своей норовистой кобылы и уносилась куда-то вперед — в пургу и ветер.