Сны

С тех пор, как он остался один, прошло около трех дней. Поднялась ли еще температура, Кир не знал. Внутри него самого все горело. Он лежал в одном из Московских дворов в тени под широким столом, на котором когда-то играли в домино или пинг-понг. Умирать не хотелось. Тошно было и от мысли, что он все равно умрет, и от мысли, что Геныч скорее всего разделил участь той несчастной женщины на дереве.

Сознание то возвращалось, то покидало его снова. Последнее, что он увидел - это склонившееся над ним существо в необычном блестящем костюме с забралом, похожим на маску сварщика, и слова этого существа: - "Скоро отмучается счастливчик. Нам подыхать еще недели две".

Когда Кир проснулся, он не сразу смог выпутаться из мокрой простыни. Разбудил его включившийся телевизор, выставленный на таймер на музыкальном канале. Болела голова и кидало то в жар, то в холод. Понятно. Заболел. Температура, наверное, под тридцать восемь. Ну и сон же приснился. Хичкок отдыхает. В институт не пойду.

– Ма-а-ам, у нас есть аспирин?

СОН ВТОРОЙ.

ОТМОРОЗКИ

"Потолок ледяной дверь скрипучая за шершавой стеной тьма колючая как шагнешь за порог всюду иней а из окон парок синий-синий"

Островой С

Пашка-младший все никак не хотел засыпать. Толи зуб у него какой резался, то ли их сегодняшний поход в зоопарк сказался. Этот непоседа весь вечер скакал по комнате, изображая из себя то слона, то жирафа. Наконец его все же удалось уложить в кровать, пообещав рассказать сказку о Машеньке и трех медведях.

Прошло уже минут сорок с тех пор, как Машенька охмурила косолапых. После этого мамонтенок отыскал свою маму, а доктор Айболит вылечил всех кого только мог терпение у Веры закончилось.

Пашка-старший к этому времени закончил возиться с упрямым смесителем и дожидался Веру в постели, буксуя на пятой странице очередного опуса о магах, троллях игоблинах.

– Ну вас ушастые, - глава семьи захлопнул книжку и направился в детскую. Необходимо было принимать экстренные меры, пока праздник детского непослушания не перешел в бунт пупсиков. Бессмысленный и беспощадный.

– Ну что, Пал Палыч,значит в зоопарк мы больше не пойдем? - Павел-старший наклонился над детской кроваткой.

– Почему-у-у?

– А потому, что с таким непослушным мальчиком не захотят дружить даже обезьянки.

– Но я не хочу спать, папа!

– А слоников ты всех посчитал?

– Каких слоников? - сын явно заинтересовался, - тех, что в зоопарке живут?

– Нет, тех, что в Африке гуляют по речке Лимпопо. Вот ложись, поворачивайся к стенке, закрывай глаза и начинай. Один слоник, два слоника…

– Три слоника, - подхватил Пашка-младший, - четыре слоника.

Через пару минут из детской уже едва слышно доносилось, - двадцать два слоника, двадцать три…

А еще минут через пять сын воцарилась долгожданная тишина.

– Умеешь ты, - вера поправила начинавшее сползать одеяльце, и пошла вслед за мужем в спальню, - может, твоего слоника проведаем? - она положила руку ему на ягодицу.

– Давай, - он обнял жену за талию, - он, поди, там соскучился по общению со своей маленькой козочкой.

Проснувшись от холода, она решила, что ночью порывом ветра открыло балконную дверь. Хотя вроде бы от этого и не должно было быть так холодно. Все-таки начало сентября. Бабье лето. Накануне днем, когда они всей семьей шатались по зоопарку, прихваченные с собой 'на всякий пожарный' ветровки даже пришлось всю прогулку таскать в руках. Солнышко разыгралось не на шутку, и столбик термометра за кухонным окном к пяти вечера добрался до двадцатиградусной отметки. Странно. Опять эти метеорологи чего-то напутали. Погода ночью резко изменилась и теперь на улицу и не выйдешь, предварительно не нацепив на себя что-нибудь кожаное с подкладкой.

Вера посмотрела на часы.

6-00,

Она зевнула и. отодвинув занавеску, взглянула на градусник.

Ни фига себе! Минус три. И правда минус. Вон на луже возле качелей корка льда образовалась. Мда.

Вера растолкала мужа и вытащила из-под кровати три теплых шерстяных пледа, которые они заказали по Интернету прошлой аномально теплой зимой, да та даже и не сняли с них полиэтиленовую упаковку.

Теперь вот понадобились. И хотя за окном всего минус три - по ощущениям все минус двадцать. Просто сквозь не утепленные окна сифонит дико холодный ветер. И откуда его только принесло?

Она снова зевнула и, подоткнув по краям плед, наброшенный на свернувшегося калачиком пашку-младшего, вернулась в спальню и с удовольствием нырнула под клетчатого спасителя из чьей-то там шерсти.

Разбудил ее радостный лай их добермана Стикса. Паша-старший вошел в комнату, растирая покрасневшие ладони. По всему от холода.

– Ну и погодка! - он плюхнулся в кресло, - в такую добры хозяин и собаку во двор не выгонит.

– Нашего Стикса никакая погода не остановит. Он и ночевать во дворе готов.

– Э-э, не скажи. Не в этот раз. Знаешь там какой ветрюган ледяной? Этот обормот сделал все свои дела по-быстрому и бежать к подъезду.

– Хм. Что-то это не похоже на Сти. Ну, ладно, - Вера сунула в тапки озябшие не смотря на то, что они были укутаны пледом, ноги. - пойду воду на чай поставлю. Погреемся.