Сны

Макс, облокотившись на перила, направляет взгляд к небу и тяжело вздыхает, думая, чем бы заняться вечером после сего бессмысленного мероприятия, только отвлекающего его от более важных дел. И как объяснить уход Коле, которому он пообещал попытаться хоть кого-то склеить.

– А вот мне понравилось, особенно там, где про звезды, – вдруг раздается за спиной.

Макс испуганно оборачивается и, справившись с удивлением от увиденного, уточняет:

– Ты все слышала?

– Да, было очень увлекательно, ты так старался… меня зовут Ника.

– Это так прям по паспорту?

Он пожимает протянутую руку, тем временем впиваясь в девушку взглядом. Ее лицо, волосы, улыбка… зачаровывают, так что Макс уже мысленно ищет какие-нибудь красивые слова и название этому чувству.

Ника, стройная брюнетка в легком синем платье, скромном, но стильном. На каблуках, но не слишком высоких. Хотела оставить подруг и покинуть вечеринку, но, чтобы избежать назойливых ухажеров, желающих ее проводить, решила сама найти самого тихого и безобидного и невольно наткнулась на забавный спектакль «я встретил вас». Макс кажется ей очень милым и умным, но крайне наивным. И в ней самой есть та же нежная и чистая красота. Легкий аромат ее духов вгоняет Макса в какой-то транс. Никогда на него еще не смотрели… вот так, да и улыбки в его сторону от девушек обычно носят совершенно иной характер. Он чувствует, что приятен Нике, но что делать дальше? На этот вопрос математический склад ума ответа не дает.

– Да, – смеется она, – Ника Михайловна Скрываева. Мою ладонь можно отпустить, а меня нужно проводить до общаги на Новикова и, возможно, по дороге рассказать еще что-нибудь про звезды, только, пожалуйста, без рук, у меня чисто научный интерес.

– Необычное название… то есть имя… то есть я… конечно… сейчас… только схожу, скажу, мы пойдем, да, через минуту, ты стой здесь, минуту, никуда не уходи…

Они гуляют всю ночь до утра, разговаривают, наслаждаясь каждой секундой друг с другом. Нику завораживают легенды, истории и мифы о звездах, которых Макс, похоже, знает бесчисленное количество, но ей это нравится, и даже если он придумывает половину на ходу, она готова его простить. Макс парит, совершенно позабыв обо всем: о книгах, форумах, лекциях, проектах и стратегических планах, что всегда наполняют его помешанную на учебе голову. Отныне все это неважно, малозначительно. И если сейчас Ника скажет, мол, бросай все и помчались на край земли, он согласится, не задумавшись ни на миг. Но вот уже утро, общага, пора прощаться. Он слегка застенчиво смотрит ей в глаза и хочет сказать, что это самый чудесный вечер за всю его жизнь, и вдруг она согласится встретиться с ним еще раз, просто поболтать по-дружески, разумеется, в любое удобное для нее время и абсолютно в любом месте, даже на Луне – Макс готов приступить к строительству ракеты. А Ника смотрит в его глаза, как будто ловит каждую мысль, каждое слово, готовое сорвать с его губ, и едва Макс приоткрывает рот – она его целует.

Счастья наполняет его до краев и грозит разорвать на части. Ника легким касанием пальца просит не говорить ни слова и коротко прощается:

– Завтра в пять вечера жди меня здесь.

* * *

Прошло четыре года

Идут года, планета наворачивает круги, цикл за циклом обновляясь. Все остается как прежде, но в то же время меняется, обновляясь, дополняясь, совершенствуясь. Суть остается неизменной, но воплощение играет каждый раз новый спектакль по давно известной пьесе. Переплетение судеб создает абсолютно новый клубок, но в лабиринте по-прежнему два центральных постулата, вход и выход, рождение и смерть. Две сестры и так похожи, что порой их не возможно различить.

* * *

Центр города, обеденное время, ирландский паб, столик у окна. Погода очень дождливая и временами слышно грозу. По мостовым и площадям, по переулкам и дворам несутся реки людей, лишь немного обмелев из за ненастной погоды. Как в муравейник брошенная спичка, дождь катализирует процессы столкновения судеб. Небесный режиссер взмахнул рукой оркестру, пора накапливать все силы что бы дать запал. Чем как не грозой, свинцовым небом и штормовым дождем напомнить человеку что двигаться пора, и как ценна здесь каждая секунда.