Сны Эйлиса. Книга I

– Нет, – вновь серьезно и непоколебимо отвечала собеседница, сжимая кулаки, но отчего-то грустно и виновато улыбнувшись. – Вы говорили о смерти. Кажется… Вас задели мои слова. – Она уняла дрожь в ногах и не позволила себе опустить глаза, спросив с сочувствием: – Вы… кого-то потеряли?

– Это не твоего ума дело, неразумная девочка, – вдруг осклабился льор, вскакивая с места. Сцены охоты с панно вновь словно ожили, почти доносился недобрый лай гончих псов, а звери рычали из берлог.

– Зачем мне тогда оставаться, если вы видите во мне лишь безмозглую игрушку? – нахмурилась Соня, словно тоже заразившись этим гневом.

– Потому что я так хочу, – строго оборвал льор, размахивая бесценным кубком, но затем кидая его на пол. Красное вино растеклось кровавым пятном, поглощая переливы камня.

– Но ведь я тоже личность, у меня тоже есть своя воля, – взывала Софья. Она ни на что не надеялась, не строила более никаких хитрых планов. Оставалось только говорить то, что шло из самых недр души.

– Но не сила. И не способность повелевать материей и порталами, – со снисходительным презрением опровергал Раджед.

– Разве в этом настоящая сила? – развела руками Соня, точно пойманный лебедь, распластанный на траве от стрелы охотника.

– Мы уже об этом говорили. Если для вас сила в уме, то, уверяю, я знаю больше, чем даже самые начитанные и ученые обитатели вашего мира, – указал на свою голову льор, взлохматив и без того необузданную копну.

– Разум – это только часть… – выдохнула уже почти безучастно Софья, от усталости не опасаясь говорить все, что думает. – Я знаю много ученых подлецов. Неужели вы совсем не понимаете, что я никогда не пожелаю добровольно остаться с вами? Да, у вас есть сила, вы можете загипнотизировать меня, заставить. Даже без магии. Но добровольно я никогда не стану вашей, никогда моя душа не прикоснется к вашей. Потому что вы… слишком много лжете.

– Лиитэ, вы напрасно так мучаете себя. За свой короткий срок вы еще не успели понять, каких благ себя лишаете, – вновь льстил и уговаривал льор, запрещая ярости брать над собой верх, топя в патоке бахвальства. – Мужчины в вашем мире измельчали и отупели. Они не способны дать вам того, что пожелает ваша душа. Льоры во всем превосходят их. Во всем. Советую перестать играть роль жертвы, пока мое терпение не исчерпалось.

– Сначала отправьте Риту домой! – выкрикнула бессильно Софья, протягивая руки к льору, но выставляя их наподобие барьера, будто она тоже обучилась колдовству. Ах, если бы…

– Нет-нет, драгоценная София, ты еще не поняла, что приказы здесь… – рассмеялся льор, но тут же вновь оскалился, оглушительно выкрикнув: – отдаю я! Последовательность останется той, которую назначил я. Но я рад, что вы уже улавливаете суть нашей небольшой сделки.

– Вы не человек, если считаете любовь сделкой, – отворачивалась Софья. Бесконечный кошмар продолжался, она облизывала пересохшие губы, не пытаясь более предугадать ни действия, ни мысли колдуна.

– А разве в вашем мире это не так? Все покупается и продается, я видел это сотни раз через зеркало миров, – с долей сарказма поддел Раджед.

– Может быть. Да, наш мир тоже несовершенен, – кивнула Софья. – Но вы ошиблись в выборе: для меня это неприемлемо.

– Льор никогда не ошибается!

– А я никогда не иду на сделки! – переходя на хрип, ответила Софья, пнув с ненавистью мягкий комок шубы, смерть прекрасного животного. – Особенно если они касаются чувств. Душой не торгуют. Выберите другую девушку, которая будет думать так же, как вы! А нас отпустите.

– Ты приказываешь льору? София! Ты просто глупая девчонка со смазливым личиком, на которую пал мой выбор! Я могу прямо сейчас испепелить и тебя, и твою бесполезную сестру. – Чародей подхватил и смотал шубу, но через миг именно что испепелил ее, перебирая на ладони угольки. В зале повис резкий запах паленого меха. А в глазах льора горела ярость.

– Вы не посмеете! Не троньте Риту! – Софья закрыла лицо руками, вновь возвращаясь к реальности. Теперь произошедшее воспринималось чрезмерно остро. Она вновь корила себя за поспешность слов, за глупость и неумение строить хитрые стратегии, усыплять бдительность. Но возможно ли противостоять в искусстве обмана такому существу? Возможно ли обмануть да не стать лжецом?

– Я могу сделать все, что пожелаю. И за четыреста лет успел разобраться в том, что продается, а что нет. Люди – игрушки в руках льоров. Все решают сила и власть. Я выбрал тебя, но ты не ценишь этой милости, – напоминал разъяренного льва Раджед.

– Какая милость оставаться в гибнущем мире? – резко бросила Софья, понимая, что терять-то ей нечего. Одно движение льора – и от нее останется прах, пепел.

– Ты ничего не знаешь об Эйлисе! – вновь проступил невольный искаженный контур того… другого… способного трепетно целовать руки и гладить нежно по волосам, а не только приказывать. Но исчез, потонул в прописанной роли.

– А вы ничего не понимаете в любви. Вы ничего не знаете о людях! – практически не уловила той случайно перемены Софья, уходя на дно собственного отчаяния пойманной в клетку птицы.