Сны Эйлиса. Книга I

Знал ли раньше Раджед, что сам способен насылать чуму окаменения? Нет! Но именно здесь от возмущения, злости на свое временное бессилие, он открыл в себе какую-то очень темную, бессмысленно жестокую магию. И ему нравилось вымещать свое буйство на бестолковых великанах, которые один за другим застывали в нелепых позах, точно огромные садовые фигуры.

– Нет-не-е-ет! Верни их! Верни! – кричал Огира, меся ручищами воздух, а Раджед маячил перед ним, точно кот, который дразнит цепного пса.

– Ты и сам знаешь, что из каменного сна никто не возвращается, – торжествовал льор. – А ты… О нет, ты как предводитель этой шайки останешься. И будешь вечно созерцать то, что сделал, «великий освободитель» Огира.

Великан все еще пытался вытащить ноги из земли, скреб породу, гулко скрипя каменной спиной. И слал бесчисленные проклятья в адрес мучителя.

– Что-то ты расшумелся, – послышался короткий лающий смешок со стороны Раджеда. Льор придвинулся вплотную к великану, Огира яростно занес кулак, чтобы расплющить обидчика в кашу, но тут же обнаружил, что не способен пошевелиться. Окаменение сковало даже его рот, так что ему не оставили права даже выкрикивать бессильные угрозы.

Только глаза окончательно превратились в человеческие, два яростных озера безраздельной скорби. И из них вскоре потекли слезы гнева и бессилия, что разрывало живое сердце скалы.

Камень заплакал, но только не душа льора. Огира смотрел на свой народ и выглядел в своем неприглядном панцире большим человеком, чем утонченный чародей в щегольском камзоле.

«Что я сделал? Зачем? Это ж… какое-то помутнение. Но их уже не вернуть. Не вернуть весь Эйлис, я лишь приблизил неотвратимое», – вдруг остановился Раджед. Он посмотрел на великана, которого обрек на вечную пытку. Теперь пожелал добить его или… сделать хоть что-то, чтобы не видеть этих глаз, полных обвинения. Так же на него смотрела София, так же Эльф… И многие. Никогда он не слышал ни от кого благодарности.

Послышался вздох с башни, и отдаленной лавиной донесся загадочный голос Сумеречного, пропитавший воздух печалью незримых миров:

– Как же ты жесток, царь. Где твой народ? Народ безмолвствует.

Но признавать свою неправоту чародей не умел, потому стукнул тростью оземь, крикнув в никуда:

– Почему тогда ты не вмешался, а? Самый сердобольный наш. Почему не остановил меня? Все «права не имеешь»? Вот и молчи, иначе лицемерно выходит. Но знай: если посмеешь расколдовать этих ничтожеств, в башне больше не появляйся.

– Мне никто не указ, – спокойно отозвался Эльф. И тут поднялась буря. Порывы бешеного ветра возникли из ниоткуда, они закрутили сор и гравий. Нарастал громогласный вой вихря, в землю били молнии, оставляя разветвленные следы.

Но Раджед равнодушно посмотрел на эту демонстрацию силы и только выставил перед собой трость, сосредоточившись, ловя потоки чужой энергии и старательно гася их. Вот теперь пришлось потратить немного сил, кровь застучала в висках, однако внешне Раджед выглядел спокойным.

И по его велению ураган стих, воронки возникших смерчей рассеялись, ветер улегся мертвым штилем. Лишь пыль оседала на безмолвные равнины пропащего королевства.

– Но и льоров не стоит недооценивать, – хладнокровно отозвался чародей, теша себя итогами кратковременного поединка с другом, что прибавил уверенности в себе перед столкновением с врагом; льор даже шутливо шикнул: – И сойди с трона! Я все вижу! Мы не просто маги, как те слабые создания из мира Земли. Мы сильнейшие чародеи.

И вновь над пустошью разнесся невыразимо грустный вздох, едва уловимой мелодией:

– Эйлис, где же твоя душа? Кто тебя разбудит?

Но Раджед не счел нужным отвечать на вечный странный заговор Сумеречного; он судорожно размышлял, стараясь не глядеть в сторону сада живых каменных фигур: «Значит, Илэни. Похоже, она шпионила за мной, раз прислала орлов. Но откуда ей было знать, что девчонка сбежит и попадет к каменным великанам?»

Раджед направил трость в сторону завесы и, вспоминая знания из древних книг, пробил в ней брешь, отметив, что не такой уж сложной оказалась магия. Нет, слишком просто. Хоть он и являл миру образ преувеличенного самодовольства, однако ум врагов не недооценивал. Наверняка его просто ждали, приглашали в ловушку. А вот обратно выпускать уже не намеревались. Впрочем, на что тогда он вызывал из библиотеки древний фолиант? Льор предусмотрительно наложил заклятье, не позволявшее бреши полностью закрыться.

Он оставил на волю жестокой судьбы великанов – след своего безумия, своего гнева, пятно на своей и без того не кристальной совести. Возможно, недобрый знак, но он уже шагнул в созданный портал.

«Придется принять это „приглашение“. Лишь бы Илэни не объединилась с Нармо. Нет, к порталу мира Земли я их никогда не подпущу», – размышлял Раджед, выходя по ту сторону Жемчужного Моря.

Глава 8. Страшный секрет

– Бинго! Джекпот! – послышался низкий шипящий голос.