Сны Эйлиса (СИ)

— Я не знаю. Отпустите, льор, — взмолилась тихо Соня, опасаясь наговорить лишнего. Она не хотела подавать виду, что ей хоть в чем-то жаль похитителя. В конце концов, многие маньяки тоже пережили в своей жизни страшные вещи, сломавшие их, сделавшие чудовищами. Но только легче ли от их тайной боли случайным жертвам?

— Нет, не отпущу. Мы еще не закончили беседу, — вдруг выпрямился льор, и лишь самодовольно воззрился на Соню, которая так и стояла скромной статуэткой. Спину царапал хлад рудника. Возвращаться туда не хотелось. Но оставался ли выбор?

«Выберусь! Не отступлю, не отрекусь. Не покину Риту», — внезапно сообразила Соня, осознавая, что мистически возникшая дверь не закрыта. Что если именно там обретался выход? Только куда… Пленница застыла в нерешительности, зато льор метался среди янтарных отблесков, точно загнанный зверь. Мерил нервными шагами драгоценный пол, отбивая по нему жесткими каблуками ботфорт восемнадцатого века. Кажется, он был зол на себя. Еще бы… за эту минутную слабость, за эту секундную искренность, великий лжец сокрушал себя. Он, вероятно, не допускал и мысли, что хоть кому-то интересна его настоящая история. Если бы он с нее начал… Если бы рассказал все истоки…

Софья только задумчиво рассматривала свои руки, точно на них остались отметины. Льор же стирал шелковым платком сажу с лица и рассматривал сизые разводы, словно некоторое напоминание. Морщился, отворачивался. Похоже, спектакль давал сбой, представление отклонялось от сценария. Сквозь толщу камня самодовольства и притворства посмели прорваться какие-то чувства. Или же нет… Или лишь порыв безумия.

— Льор Раджед… — нарушила первая молчание Софья, собрав все свое мужество.

— Да? Вы передумали? — оживился льор, усаживаясь во главе стола, придавая себе вид полнейшего безразличия и презрения.

— Нет, — мотнула головой Соня.

— Тогда о чем речь? — пренебрежительно отмахнулся Раджед.

— Я хотела извиниться, — ответила она, вдруг осознав, что же тяготило ее помимо всех прочих невзгод.

— За свое неповиновение? — обнажил в хищной улыбке кривоватые мелкие зубы льор, уподобившись разморенному на солнце царственному леопарду.

— Нет, — вновь серьезно и непоколебимо отвечала собеседница, сжимая кулаки, но отчего-то грустно и виновато улыбнувшись. — Вы говорили о смерти. Кажется… Вас задели мои слова, — она уняла дрожь в ногах и не позволила себе опустить глаза, спросив с сочувствием: — Вы… кого-то потеряли?

— Это не твоего ума дело, неразумная девочка, — вдруг осклабился льор, вскакивая с места. Сцены охоты с панно вновь словно ожили, почти доносился недобрый лай гончих псов, а звери рычали из берлог.

— Зачем мне тогда оставаться, если вы видите во мне лишь безмозглую игрушку? — нахмурилась Соня, словно тоже заразившись этим гневом.

— Потому что я так хочу, — строго оборвал льор, размахивая бесценным кубком, но затем кидая его на пол. Красное вино растеклось кровавым пятном, поглощая переливы камня.

— Но ведь я тоже личность, у меня тоже есть своя воля, — взывала Софья. Она ни на что не надеялась, не строила более никаких хитрых планов. Оставалось только говорить то, что шло из самых недр души.

— Но не сила. И не способность повелевать материей и порталами, —со снисходительным презрением опровергал Раджед.

— Разве в этом настоящая сила? — развела руками Соня, точно пойманный лебедь, распластанный на траве от стрелы охотника.

— Мы уже об этом говорили. Если для вас сила в уме, то, уверяю, я знаю больше, чем даже самые начитанные и ученые обитатели вашего мира, — указал на свою голову льор, взлохматив и без того необузданную копну.

— Разум — это только часть… — выдохнула уже почти безучастно Софья, от усталости не опасаясь говорить все, что думает. — Я знаю много ученых подлецов. Неужели вы совсем не понимаете, что я никогда не пожелаю добровольно остаться с вами? Да, у вас есть сила, вы можете загипнотизировать меня, заставить. Даже без магии. Но добровольно я никогда не стану вашей, никогда моя душа не прикоснется к вашей. Потому что вы… слишком много лжете.

— Лиитэ, вы напрасно так мучаете себя. За свой короткий срок вы еще не успели понять, каких благ себя лишаете, — вновь льстил и уговаривал льор, запрещая ярости брать над собой верх, топя в патоке бахвальства. — Мужчины в вашем мире измельчали и отупели. Они не способны дать вам того, что пожелает ваша душа. Льоры во всем превосходят их. Во всем. Советую перестать играть роль жертвы, пока мое терпение не исчерпалось. — Сначала отправьте Риту домой! — выкрикнула бессильно Софья, протягивая руки к льору, но выставляя их наподобие барьера, будто она тоже обучилась колдовству. Ах, если бы…

— Нет-нет, драгоценная София, ты еще не поняла, что приказы здесь… — рассмеялся льор, но тут же вновь оскалился, оглушительно выкрикнув: — Отдаю я! Последовательность останется той, которую назначил я. Но я рад, что вы уже улавливаете суть нашей небольшой сделки.