Сны Флобера

Шёл дождь, такой мелкий… «Казалось, будто бедному дождю было скучно проливаться — всюду бетон и асфальт». Марго вышла на станции Акихабара, перепутала выход. Её опять никто не встречал. Она посмотрела на часы, разволновалась, бросилась к телефону, всунула в щель автомата телефонную карточку. Трубку никто не поднимал, долгие гудки. Её волнение усилилось. Дождь тоже припустил. Мысли, импульсивные, как удары сердца, бились жилками на висках.

— Ну, что же это ты, моя девочка, дурёха, совсем, что ли? Ну, соберись с духом! Она придёт, да, придёт, конечно!.. — приговаривала Марго почти вслух.

Под наплывом новых впечатлений стёрлись прежние обиды. Она пожалела, что когда‑то посылала вслед Оресту мелкие женские проклятия и желала ему изысканной мести — превратить в какую‑нибудь собачонку. Всё это ушло, хотя что‑то ещё продолжало царапать сердце кошачьим коготком. Она стояла на краю ступеньки, автомобили мчались по автостраде в два яруса, пешеходы сновали мимо, стряхивая капли дождя с зонтиков. Вдруг кто‑то обратился к ней.

Всё тот же нищий, или северокорейский шпион, прикидывающийся городским сумасшедшим, вырос перед ней и бесцеремонно предложил подержать своего мокрого, худого чёрного пса за поводок. На счастье, вскоре подошла Исида и спасла её от назойливого бродяги. Исида назвала Марго по имени, представилась. Пока они говорили, собака тыкалась влажным, холодным носом в икры, лезла под подол, обнюхивала женщин. Её хвост выказывал дружелюбие. Исида предложила Марго пройти на такси, на котором только что подъехала.

Старик мутным взглядом проводил женщин, нервно дернул за поводок, обратился к собаке:

— Никто не желает тебя, никому ты не нужен. И мне тоже ты не нужен, ешь много, съедаешь всю мою пиццу. Вчера вот тоже, скажи, зачем поднял лай? Соседи прогонят меня из‑за тебя, а другие кварталы заняты! Я тебя предупреждал, отдам в живодёрню, а лучше продам в корейский ресторан. И то выгодно, там накормят хоть… Как хочется горячего супчика, кэдзян, ах, кэдзян! Может быть, меня угостят, а? Что ты думаешь, Чернявый? Хороших псов на улицу не выгоняют, а из глупых собак получается вкусный — превкусный суп, не зря ведь говорится: «собака бывает или умной, или вкусной»…

Марго оглянулась, старик с собакой смешался с толпой. Вдруг она спохватилась, стала суетливо рыться в сумочке, потом потребовала срочно остановить такси, приговаривая:

— Shippai, shippai! — Она враз потеряло лицо, будто его смыло водой.

— В чём дело? — обеспокоено спросила Исида, поддавшись панике.

— Я забыла в телефоне карточку, когда звонила вам… Я ждала вас, но вы… Я заплатила за неё тысячу йен! — лепетала Марго.

— Ах, не стоит! Я куплю вам новую, это я виновата, я вас заставила ждать.

— Да ну что вы, я просто волновалась и забыла…

Так или иначе, взаимный политес развязал языки обеим смущённым встречей женщинам. Первым делом Исида повела гостью в ресторан, а после показала комнату Ореста. Странно, эта комната производила впечатление, будто из неё недавно вынесли покойника. По полу на кухне из‑под газовой печи к столу тянулись две вереницы меленьких рыжих муравьёв. Исида всё время сбивалась с настоящего времени на прошедшее, говоря, что Орест здесь то живёт, то жил…

— А когда он вернётся?

— Если б я знала! — вдруг проговорилась Исида и разрыдалась.

Марго растерялась. Она подошла и обняла её.

— Он исчез, — просто сказала Исида. — Я не знаю, куда. У него были деньги, была виза в Буэнос — Айрес, был билет на самолет. Он исчез за несколько дней до отъезда…

Вечером дамы пошли в местный офуро — центр, который находился через дорогу от дома Исиды.

— Это успокаивает нервы, полезно для здоровья, — пояснила она.

Исида переодела Марго в домашнюю одежду, вручила ей пластмассовый тазик и другие банные принадлежности. На пороге вспомнила, что накануне обнаружила в платяном шкафу среди белья Ореста пакет с бумагами и сказала, чтобы Марго посмотрела их после офуро.

Юный банщик, восседающий на перегородке, разделяющей баню на два отделения — мужское и женское, громко приветствовал новых посетителей. Когда дамы разместились в офуро, Исида сказала, что ей будто бы послышался голос Ореста из мужского отделения.

Марго молча намыливала тело Исиды и искренно удивлялась: «Какое оно нежное, какое оно молодое, как оно сохранилось — и в её‑то годы!» Обе женщины исподволь изучали друг друга и думали, что их телами обладал один мужчина — потерянный, исчезнувший, сбежавший. Марго любовалась фигурой Исиды. Это созерцание волновало её странным запретным волнением. Нечто подобное она испытывала, когда покупала золотую рыбку в зоомагазине. Тогда её обслуживала белокурая продавщица. Марго заходила в этот магазин ещё раз, чтобы полюбоваться личиком девушки…