Сны куклы (СИ)

Чародейка кивнула. Открытое окно – всегда соблазн для преступников, тем более что квартира убитого занимала добрую половину первого этажа. Она приблизилась к кровати, на которой лежало тело. Человек, казалось, спал: его глаза были плотно закрыты, а на лице отразилась страдальческая гримаса. Меллоун буквально дышал ей в затылок, чем порядком раздражал. Рика наколдовала защитный слой на руках и откинула лёгкое одеяло. Запах горелой плоти, совершенно неподходящий для спальни, стал гораздо сильнее. Человек лежал в странной позе, как будто агония его была продолжительной и болезненной. Девушка увидела на шее убитого вспухший, не то что опухший, даже обуглившийся местами след, какой бывает, если приложить к коже раскалённый до красна железный прут.

Чародейка скальпелем разрезала дорогую ночную рубашку и обнажила изувеченное тело. Она не без удовольствия заметила, что надоедливый Меллоун, столь стремящийся не отстать от неё в осмотре места преступления, издал горловой звук и ретировался в коридор со скоростью пса, спешащего на зов хозяина.

— Я вам больше не нужен? – раздался у чародейки за спиной голос управляющего, и, оглянувшись, она заметила, что тот изо всех сил отводит глаза, чтобы не видеть труп.

— Можете идти. Предупредите других слуг, что я поговорю с ними после осмотра. Меллоун, — она выглянула в коридор, — позаботьтесь о транспортировке тела.

Когда девушка осталась в спальне одна, можно было, наконец, без помех приступить к осмотру тела. В глаза бросалось с каким цинизмом и жестокостью было совершено убийство. Беднягу жестоко пытали в собственной постели. Гениталии были сожжены, на животе, боках тоже были множественные ожоги. Кое-где под сгоревшей плотью белели обнажившиеся рёбра. Мужчина скорее всего умер от болевого шока. После этого убийца аккуратно прикрыл тело одеялом, взял орудие убийства и покинул комнату через окно тем же путём, каким перед этим проник сюда. Вероятно, выпитое перед сном вино сыграло роль некоего обезболивающего, — рассуждала чародейка, разглядывая ожоги, — иначе жертва умерла бы гораздо раньше.

Она подошла к окну. Во второй половине февраля сиротская зима в Кленфилде приближалась к концу. Оттепели и редкие заморозки напрочь извели снег, заменив его смёрзшимся ледяным настом, на котором не оставалось следов. Окна спальни выходили в проулок между двумя домами, где кроме куч не успевшего растаять снега и наледями воды с водосточных труб не было ничего. Даже если убийца пришёл и ушёл этим путём, на льду следов он не оставил.

На столе оставался поднос с опустевшей винной бутылкой и тарелкой с недоеденными кексами. Это полностью подтверждало рассказ управляющего. Чародейка попыталась мысленно воссоздать последовательность событий, имевших место в этой комнате минувшей ночью. Господин Акито Касл возвратился из театра, отказался от ужина, велел подать вина и заперся в кабинете. Рика подошла к письменному столу и проглядела бумаги, оставленные под пресс-папье. Какие-то счета. Под ними лежал черновик договора о купле-продаже помещения, которым владел Касл, и которое сейчас занимало театр-варьете под названием «Весёлый вечер». На черновике, написанном скорее всего рукой стряпчего, были пометки и зачёркнутые абзацы. Видимо, это сделал сам владелец «Вечера». Потом он ложится спать, приоткрыв по своему обыкновению окно.

«Не мудрено, — подумалось чародейке, — убытки от спектаклей, изучение договора о продаже собственного детища, да ещё и выпитая бутылка вина только у человека с железным здоровьем не вызвала бы повышения давления». Убитый же на человека с железным здоровьем совсем похож не был: пониже среднего мужского роста, несколько субтильного телосложения. Из тех, про кого народная мудрость говорит: «Верёвкой перешибёшь». Сама картина убийства никак не складывалась. Единственный путь, каким убийца проник в комнату и покинул её лежал через окно. Этаж первый, высокий. Ничего невозможного или непреодолимого нет. Подтянулся – и пожалуйста, ты на карнизе.

Предположим, жертва крепко спала и не заметила, как это произошло. Возможно. Особенно из-за этого – взгляд чародейки скользнул по бутылке. Преступник разогревает в полуостывшем камине кочергу. Стоп. Кочерга на месте, но её толщина и конфигурация ковки не совпадает со шрамами на теле убитого. Ладно, пускай преступник принёс с собой фомку на случай закрытого окна. К тому же, — девушка подошла к столу с подносом и тщательно обнюхала горлышко бутылки и стакан. Нельзя исключать сонный порошок. Слуг можно подкупить, либо в доме мог быть сообщник. Она осторожно носовым платком взяла стакан и бутылку и поместила их в специальный бумажный пакет с королевскими кленовыми листьями. В коррехидории она проведёт тщательный анализ и точно удостоверится, был ли сон убитого крепким от естественных причин.

Чародейка возвратилась к кровати. Человека замучили до смерти, а он даже не крикнул. Как такое возможно?

— Кляп, — раздался совсем рядом знакомый баритон, — ему заткнули рот.