Сны мага (СИ)

Глухой ночью, когда дрема овладела даже самыми стойкими стражами, в глубине гор что-то вздрогнуло, отзываясь на колебания силы в древних артефактах и амулетах, которые были спрятаны в одном из потайных отделений одного из путников, посягнувших на право пройти через перевал. Глухой, едва слышный рокот, прокатился по скалам, и там, где тонкие сколы и трещины только собирались расшириться, чтобы годы спустя обрушиться на головы людей, они начали расширяться.

Тонкие нити начали расширяться и углубляться, побежали вверх и вниз тонкой паутиной, пересекая древние пути и заброшенные многие столетия назад приюты. Не всегда основными путями были широкие и удобные перевалы. Когда-то горы были молоды и пройти через них можно было только узкими обрывистыми тропами. И тогда, в позабытые времена, на тропах случалось всякое. Встречи друзей, соперников, врагов, сражения мечей и магии, нападение хищников. И да, после них оставались следы. И когда горы медленно менялись, следы эти прятались в глубине и покое.

Но если горы стонут и пляшут, лишенные покоя, следы могут вновь подняться на поверхность.

Это судьба, нашиб.

И только горы, чье время — вечность, наблюдают.

Как разгорается один амулетов, как в трещине скалы пульсирует ему в ответ яркая звезда. Шелест переходит в грохот, а потом и в рев. Камни понеслись вниз, рассыпаясь на осколки.

Горы вздохнули, чуть смещаясь.

Внизу засуетились фигурки. Несколько ярких огоньков вскинулись, замельтешили, активно тревожа другие, потусклее.

Они не успеют уйти с пути, проложенного обвалу силой двух мстительных звезд. Столько смертей? Тьма, чернота, одиночество, скука…

Горы еще чуть-чуть шевельнулись, смещаясь, оседая.

Звезды мстительный, эгоистичны, сильны, наглы, беспамятны.

Горы слишком хорошо и много помнят.

Эти фигурки упорны и интересны.

Оставить их… легко.

Горы фыркнули.

Камни, осколки, грязь ухнули в каньон, всего лишь полный тяжелый выдох, но другой, и до фигурок, сгрудившихся в центре прохода, долетела лишь пыль. И свет мстительных звезд.

Яркое белое сияние рухнуло вниз, расплескалось по камням жидким огнем, впиваясь в сложенные фигурками стены, защиту, ставшую ало-синими щитами под темным звездным небом. Несколько золотых капель на стуке алой морской волны и синего, похожего на горный лед купола пробили защиту.

И жадно впились в первейшие, стоящие за щитом фигурки, растекаясь по ним, пробираясь внутрь, заливая темные тени танцующими языками пламени и связывая между собой в единую, крепкую, надежную, вечную паутину.

Это нашиб…

Сон. Замки памяти.

Огонь встал рычащей, плюющейся алыми протуберанцами стеной, пожирая деревья. Зеленая сочная листва скручивалась, когда языки пламени лизали стволы, и вспыхивали яркими искрами, опадая серым полупрозрачным пеплом в кипящую воду. Стволы чернели, обугливаясь, осыпались угольями, поднимая пар, мгновенно испаряющийся под ударами огненных вихрей.

Сквозь дрожащую полупрозрачную дымку были видны еще целые кроны мангров, одна за другой оседающие под натиском силы.

Полоса огня не пересекала черты, удерживаемой тремя магами. Порывы огня натыкались на прозрачную преграду и расплывались на ней неровными пятнами. Свет и тени играли на лицах магов, делая похожими на статуи демонов и чудовищ из старых храмов и древних развалин. Острые черно-алые грани, неестественные изгибы, резкие движения, скрытые роскошными тканями, гортанные окрики, ореол страха и силы создавали образ безупречного смертоносного кошмара.

В ореоле этого кошмара в руках еще одного мага бился темноволосый смуглый мальчишка в обгорелых лохмотьях. В обезумевших светлых глазах его плясало пламя, все тело было словно напряженная звенящая струна, один долгий пронзительный крик.

— Смотри, — шептал на ухо мальчишке маг, — смотри и помни урок.

И мальчишка смотрел. Но запоминал не он не урок покорности, а мести.

— Помни, — шептал ему на ухо другой, нежный женский голос, — помни…

Реальность. Крепость Па Бинжи, горы Мелитун, провинция Лима, страна Рё.

Судорожно сжатые пальцы медленно расслабились, выпуская керис. Распахнув глаза, Кехан увидел серую каменную кладку, аркой выгибающуюся над головой, а не яростно-алую стену ревущего пламени.

Иногда, только иногда Кехан проклинал Замок Памяти, заботливо взращенный тренировкой и умением, сохраняющий все, не зависящий от приказа разума. Когда воспоминание осознанно отправлялось в стену Замка, оно было полнее и четче, но подчинялось и не болталось на ркраю сознания, а вот простые, не собранные по частям мысли, картины, воспоминания тоже ложились в кладку, но всплывали во сне, в реальности, в сознании в любое время, когда и как хотелось им, подталкиваемые каким-то событием, сломо или делом. Как этот огонь из прошлого.

Отчего пришло это воспоминание?

Что же, теперь он не может вспыхнуть и сжечь в ответ что-то настоящее. Малая, но нежеланная милость богов.