Сны мага (СИ)

Харит из Нехри, третий этого имени, бывший житель прибрежного анклава небольшой серебряной купеческой гильдии, любит строить планы. Благодаря одному из таких планов и он, и его семья сейчас живы, пусть и разбросаны по всей стране Рё, не смотря на то, что на не угодивший высоким родам купеческий дом была обрушена вся мощь наместника провинции. Итак, планы, составляемые и реализуемые им, доказали свою состоятельность.

И поэтому, поощряемый кеду, он все еще строит их, и учит действовать по придуманным шаблонам всех Джихан Беру, кто выражает малейший интерес. Он и нынешний отряд для патрулирования собирал именно по этому признаку.

Но, во имя всех богов, ни разу Харит не предполагал, что план, как подманить эхли медани, понадобится. И сработает. Причем успешно.

Но не его рукой задумка была выполнена. Харит, составляя план, честно и откровенно признавал, что выполнять его будет некому. Кто пойдет на такой риск?

Но вот Харит, живой, дышащий, наблюдает, как реализуется конечный пункт плана — отсечение.

Он, пытаясь отдышаться, висел на руках парочки неведомо откуда взявшихся наемников из Белого отряда. И смотрел.

Как стремительно, меняя ритм и направление движения, кружится огненное кольцо, не давая медани подступиться ближе к последним отступающим Джихан Беру.

Как две фигуры летят, отступая перед напором тьмы, уже слишком похожей на людей.

Как время застывает, словно замораживая в воске двоих у судорожно дергающегося под нагрузкой моста, как с гулким грохотом взбухает огнем и расцветает осколками фургон, у которого на миг задержалась тьма.

Как горят эхли медани, как один человек несется через мост, перепрыгивая через плашки и практически не держась руками.

Как Кехан, снулый, холодный и высокомерный ублюдок, не способный даже улыбнуться, не то чтобы выпить со всеми у костра, танцует с огнем на краю обрыва.

Как Кехан, ходячий справочник, хладнокровно вступающий в любой разговор, игнорирующий дружеские отношения и вечно торчащий с краю, сдерживает наступающих эхли медани один.

Ровно так, как говорилось в никогда не должном реализоваться плане.

Как Кехан, незаменимый, когда нужно вытащить из рукава какую-то информацию, но молчащий, если не спросить прямо, отступает на покачивающийся мост.

Как огонь, танцующий по воле его рук, каплями льется на мост, поджигая скрученные канаты. Как пламя бежит вперед и назад, заставляя медани отступить ненадолго, но потом снова кинуться вперед, под удары горящего копья.

Как трещит и шатается пылающий мост. Как огонь пожирает канаты, опоры, деревянные поперечены, как падают вниз, туда, где ревет ледяной поток, пепел и искры.

Как Кехан почти летит к другому берегу, отступая и, оступившись, запинается и почти падает, когда доски под его ногами начинают рассыпаться пеплом.

Как Кехан вскидывается, развернувшись, как сверкает бенго, встречая истекающую болезненной зеленью тьму, и перерубает последние, самые толстые, удерживающие мост канаты.

Как остатки моста, превратившиеся в комок огня, жадно пожирающий самое себя, ошметки тьмы, окутанные пылающей и пульсирующей, словно живая, зеленью и Кехан, хладнокровная снулая рыбина, успешно и самоотверженно прикрывшая отход отряда Джихан Беру, падают вниз.

Грохот, удар, шипение вместо криков, мощный всплеск далеко внизу и тишина.

Эхли медани, бросающие тень на небо и землю с той стороны реки, вскинулись, потянулись остатками тьмы к замершим на противоположном берегу Джихан Беру, отпрянули, словно ожегшись незримым огнем, бросив на землю волну зеленых искр, выжигающих среди чадящих остатков фургона пепельные полосы. Потом тьма подобрала щупальца и начала медленно отступать от края.

Медленно. Очень медленно. Назад.

К городу, над которым простирала крылья еще большая тьма.

Воцарилась тишина, прерываемая только тяжелым дыханием в этот раз убежавших от смерти людей.

Кроме одного?

Харит последний раз вздохнул и высвободился из рук Белого отряда.

Медленно-медленно, посматривая на шелестящую тьму, подошел к обрыву, где на опорных столбах, сложенных из мелкого камня, спаянного древним цементом, болтались остатки канатов.

Канаты дрогнули и Харит чуть не нырнул вниз, перевешиваясь через край.

И замер.

Кехан, унылый одиночка, по всем правилам должный мертвым лежать на дне реки, цеплялся за остатки моста и отвесные скалы над темным, бурлящим и пенящимся, несущимся с рычанием в сторону моря потоком. Кехан не собирался сдаваться и снова шевельнулся. Руки одна за другой переместились выше, вцепляясь в остатки моста, он подтянулся, нащупал новую опору среди осыпающихся мелким песком трещин и выступов.

Еще одно движение.

Глаз Кехан не поднимал, вжимаясь сосредоточенно в скалу и словно во что-то вслушиваясь.

Рядом с отмершим Харитом, машинально попытавшимся составить какой-нибудь план, кто-то шумно выдохнул. Джихан Беру оглянулся.

Белокамизный прошептал:

— Веревку бы?

— Хм, нет. Просто не отвлекай. Он сам справится.

Харит в этом не сомневался.

Тому, кто готов сунуться под огонь, взобраться по почти отвесной скале не сложно.

Наверное?