Сны мага (СИ)

Солнце золотило скалы, испещренные багрово-синими тенями, ожидание тянулось бесконечно. Всего несколько ударов сердца.

И под грянувшие вопли из-за поворота выкатилась фигура, крутнувшись волчком, удержалась на самом краю, изогнулась по кошачьи и вцепившись за попавшийся выступ. Кажется, пыль и кровь в равной мере покрывали наемника, прикрывающего отход отряда. Удивительно, что он жив.

Пора отплывать?

Но вместо того, чтобы бежать к сходням, наемник начал медленно пятиться, очень аккуратно нащупывая путь среди мелких острых, Ланъюн помнит, камней.

Но почему?

Кеду проорал какой-то приказ, и все наемники как-то разом изготовились к атаке.

Этот Кехан успел сделать еще пару шагов, и под шелест камня на тропку выскочил клубок, распавшийся сразу на четверых, нет троих… один на камнях не удержался и с коротким воплем грянулся в шипящие волны… преследователей.

Ланъюн никак не мог разглядеть подробностей, в глазах все еще двоилось. Испуганное сердце разогнало кровь так, что в ушах не было ничего, кроме гулких дробных ударов.

Преследователи рванули вперед, один из них, бледный тощий маг в длинном пропыленном одеянии, махнул рукой. Сверкнуло, грохнуло, в воздух поднялось пыльное крошево. Но — наемник все еще медленно отступал, а один из преследователей застыл, прижавшись спиной к стене, пришпиленный к ней осколками.

Запоздало Ланъюн разобрал, что в руках этого Кехана змеится плеть. Она танцует, то свиваясь в воздухе, то жаля пытающегося приблизиться преследователя с двумя короткими серпами. Тот рвется, рвется, рвется вперед, но в поднимающейся пыли танцует собранная из металлических чешуек полоса, раз за разом выбивая шипящие пронзительно-белые искры из атакующих клинков.

Плеть путает, сбивает, тянет время, ослепляет.

Маг не может подобраться ближе, беснуется. С его рук срываются темно-багровые огни, один за другим, быстрой чередой, прожигая воздух, несутся вперед.

Этот Кехан что-то делает… как? Отступая, одной рукой ловит шипящие огоньки, по велению второй танцует плеть, не давая наступающему охотнику подобраться ближе. Только на один шаг, который наемник сделал назад. Совсем недалеко от площадки, где замер кеду.

Сквозь пыль и грязь можно разобрать, как шевелится третий, пришпиленный к стене, охотник, пытаясь выдрать из тела осколки.

Снова маг с диким криком швыряет огонь, вода, воздух и камни стонут, кричат и кипят, забивая горло дикой взвесью пепла и пыли.

И опять наемник ловит огонь рукой.

А дальше, в долгое растянутое мгновение, он плавно кидает что-то в ответ, словно пойманный в стеклянный шар огонь, одновременно выкручивая плетью петлю, выбивая клинки из рук немага, захлестывая его в жесткую ловушку, рывком фиксируя чешуйки, гибко разворачивается, ведя рукой, сбрасывает с обрыва преследователя, выпуская и плеть, летит вперед, к кораблю, ловя спиной удар и распускающийся на тропе нестерпимо жаркий ярко-алый цветок. В движении, почти полете, его перехватывают двое, ждущие на берегу, и буквально швыряют в сторону корабля, наемник перекатывается по палубе, сбивая кого-то, двое прыгают следом, матросы рубят последний канат, с грохотом рушится в бухту кусок скалы, не выдержавший испытания пожирающим огнем, за каменной золотой пылью и водяной взвесью с борта поднявшегося на волне корабля видна темная фигура беснующегося на краю скалы мага. Внизу беснуются черные воды. Этот Кехан поднимается с палубы, весь — словно обезличенная маска крови и пепла, не скрывающая пустых золотых глаз, сдергивает с руки полосу широкого браслета и, широко размахнувшись, швыряет его в сторону стремительно отдаляющегося берега, и браслет разбухает в шар синего огня, и магия сталкивается с магией оставшегося на берегу преследователя, оседая черными хлопьями, крики захлебываются за грохотом вод.

И мгновение заканчивается, когда на гребне волны сампан под крики моряков и пассажиров вышвыривает в свободные воды через узкий проход.

Оседает золотая пыль, черный пепел, дым и пена. Берег разрушенных золотых скал остается позади. Впереди только море. Ланъюн закрывает глаза и дышит, до боли вцепившись пальцами в какую-то снасть.

Все, Рё для них всех закончилась.

Равана, город-университет. Где-то далеко…

В ряду исторических работ, описывающих падение цивилизации Рё (напомним, это исторически сложившийся регион на соседнем континенте, расцвет которого пришелся на 1 век эпохи Династий, а падение примерно совпало с 3 веком эпохи Династий), наиболее интересным является многотомный сборник рукописей, собранный, вероятно, одним из беглецов, успешно добравшихся до побережья нашего континента. Авторство именно собравшего рукопись в единое целое, установить не удалось, однако по содержанию можно предположить, что это опальный придворный, много путешествующий по стране или наемник одной из независимых компаний. Возможно, и то, и другое одновременно, в смутных беспорядках, которые рисуются по этим записям, произошло смешение каст. Кто-то предполагает, что это был один из опальных магов. Однако это мало вероятно, слишком строги были уставы тогдашних гильдий.