Сны мёртвого человека. Истории из жизни репортёра

— Ну, конечно, не исключен! Пора точку поставить в исследованиях возможного скифского некрополя с его возможными несметными сокровищами. Но самодеятельность тут не допустима! На государственном уровне исследования эти должны быть проведены.

2008

Фрагмент знаменитой скифской пекторали

История 3-я. Сны мертвого человека

ЕСТЬ ли жизнь после смерти?

«Есть!» — утверждает пенсионер из запорожского поселка Михайловка Анатолий Голобородько. По его мнению, душа человеческая, покидая тело, не исчезает, растворяясь в пространстве, а просто переходит в другой мир. Там, за гранью бытия, и побывал недавно Анатолий Сергеевич. И вернулся в наш бренный мир в тот самый момент, когда на него уже были подготовлены документы — как на умершего.

— Голобородько Анатолий Сергеевич, — представился мой визави, окинув меня внимательным, как бы оценивающим взглядом. Я тоже представился. И несколько замялся тут же — никак не мог сообразить, с чего начать разговор.

Повод ведь, по которому я приехал к Анатолию Сергеевичу, был крайне необычным. Судите сами: немногим более двух месяцев назад 66-летний житель Михайловки Анатолий Голобородько в полубессознательном состоянии попал в больницу, где на третий день умер.

Не верите? Давайте тогда вместе расспросим моего сегодняшнего собеседника.

— Плохо мне стало, — вспоминает он, — после выпитой в компании водки. Скорее всего, некачественной. Кстати, выпил я совсем немного — грамм пятьдесят, не больше. И почувствовал:

что-то не так со мной. Ну и домой засобирался. И ушел. Почти двое суток провалялся с температурой под сорок, а потом на «скорой» меня увезли в больницу. Положили под капельницу… А через какое-то время я перестал воспринимать действительность — словно погрузился в глубокий сон. Ничего не ощущал! Где-то ходил, видел совершенно

незнакомых людей. Только однажды встретил друга Петра,

умершего три года назад.

— Люди чем занимались?

— Работали в поле. И я им почему-то стал помогать: вместе с какой-то женщиной картошку собирал. Не вступая с ней в разговор.

— Как там — тепло, сухо?

— Солнца не наблюдалось, но и мрака не замечал. Такое впечатление складывалось, что мы как бы перед рассветом постоянно пребывали.

— Картошка, которую вы собирали, похожа на обычную, земную?

— Вы знаете, не похожа! Да и картошка ли это была — затрудняюсь ответить определенно. Клубни! И выкапывала их женщина не лопатой — другим инструментом она пользовалась.

— А дальше что? Не бесконечно же вы в поле работали!

— После картошки я попал туда, где увиденные мной люди живут. Они сидели за столами — кажется, завтракали. И разговаривали. Смеялись. Обычная жизнь шла.

— С вами по-прежнему не заговаривали?

— Взглянут на меня и уходят. И вдруг слева от меня прозвучал приятный голос: «Даю тебе вот ЭТО, иди к вышке и укрепи ЭТО на ней». И у меня в руках оказался предмет — вроде коробочки небольшой.

— Да что ж ЭТО было?

— Фонарь, как я понял потом. Им, как откроется со временем мне, я должен был зажечь свою вторую жизнь.

— А вышка откуда взялась?

— Сразу я ее не видел, но когда получил предмет, нашел быстро. И взобрался до того места, которое мне было указано голосом. Там и закрепил фонарь. Слез с вышки, оглянулся на нее… и такой высокой она мне показалась почему-то! И удаленной на большое расстояние. Я попытался снова дойти до нее, но не смог: обрывы открылись впереди страшные и многочисленные. И я решил вернуться в город.

— Он на наши города похож?

— Похож! Двух — трехэтажные дома в нем. Заасфальтированные улицы — с подъемами и спусками.

— Понимали, куда шли?

— К себе домой! Но дома своего в том городе я не нашел. И тут опять людей увидел. Среди них и мой друг Петя находился. В этот раз он спал. Сам я как бы на улице оставался, но, вместе с этим, видел все, что происходит внутри здания, возле которого я остановился. За людьми наблюдал, разговоры ихние понимал. И в какой-то момент отчетливо услышал, как один из находившихся в помещении произнес вслух: «Голобородько защищен!» — это обо мне он отозвался. А от кого защищен я и, главное, — кем, не осознал сразу. Но чуть позже дошло, что мне рано попадать к этим людям.

— Голос, приказавший вам к вышке идти, больше не проявлялся?

— Он меня постоянно сопровождал. Ну, как бы кто-то невидимый возле меня присутствовал. Невидимый, но ощущаемый и слышимый мной.

— Вышка перед вашим взором больше не появлялась?

— Расстроившись, что она удалилась неведомым мне образом на значительное расстояние, я сказал сам себе: жаль, что не дойду до нее. И все так же слева от меня прозвучало в ответ: «Вам туда больше не нужно ходить. Вы свое дело сделали». «А что же теперь?» — воскликнул я и, проснувшись, открыл глаза.

— И увидели…

— … что меня жена обмывает, читая надо мной молитву…

[Анатолий Сергеевич запнулся, вновь переживая возвращение к жизни, но через пару мгновений взял себя в руки и продолжил, — авт.]. «Что тебе снилось?» — спрашивает жена. Оказывается, я много разговаривал во сне… пока ни уснул окончательно…

— В смысле, — осторожно уточняю я, — пока ни умерли?