Сны памяти

Наши лозунги не содержат ничего ни заведомо ложного, как и ничего оскорбительного. Если не оскорбителен сам ввод войск на чужую территорию, то не оскорбителен и лозунг, демонстрирующий мою личную оценку этого события. Не думаю, что критическое отношение к какой-либо акции правительства или КПСС означало бы опорочение советского общественного или государственного строя…

Никакой строй не застрахован от ошибок.

Прокурор напомнил Литвинову о второй части статьи 125 Конституции, утверждая, что свобода демонстраций гарантируется только тогда, когда демонстрация направлена на укрепление социалистического строя. Я же эту статью Конституции понимаю так: свободы гарантируются в целях укрепления социалистического строя и в интересах трудящихся СССР.

Я считаю, что моя вина по ст. ст. 190–1 и 190–3 не доказана и поэтому прошу оправдательного приговора.

Из приговора:

«…Все материалы дела приводят меня к убеждению, что вина человека, которого я защищаю, не доказана и, следовательно, он в силу нашего закона должен быть судом оправдан…»

Обвинение утверждает, что Литвинов и остальные подсудимые явились с …лозунгами 25 августа в 12 часов на Красную площадь.

Эту часть обвинения я считаю бесспорно доказанной … Этот единственный факт Литвинов и другие подсудимые подтвердили с самого начала следствия. Не спорю и с утверждением о том, что Литвинов сел на тротуар или парапет Лобного места и поднял один из лозунгов, а именно «За вашу и нашу свободу». Доказано, что сидел, а не стоял… Но сами эти действия — сидение на тротуаре и держание лозунга — не дают состава преступления по ст. 190–3…

…Какие же действия могут квалифицироваться как нарушение общественного порядка? Это, во-первых, оказание сопротивления представителям власти и, во-вторых, помехи движению транспорта и помехи работе государственных и общественных учреждений…

…Из всех свидетелей, которые задерживали обвиняемых, не было ни одного, который мог бы быть назван законным представителем власти. В своем свидетельском показании Давидович утверждает, что задерживающее лицо предъявило документ, но какой именно документ — неизвестно.

Давидович: Удостоверение предъявил работник опергруппы. В штатском.

Делоне: Вы видели потом того человека, который якобы предъявил документы?

Давидович: Да, в милиции.

Богораз: В ваших показаниях на предварительном следствии говорится, что демонстрантов задерживали мужчины в штатском при помощи работников милиции. А на очной ставке вы утверждали, что не знаете, была милиция или нет. Чем вы объясняете это противоречие?

Давидович: Задерживала милиция с помощью граждан в штатском. Окружающие были возмущены, пригласили работников милиции.

Прокурор: Помогали ли вы задерживать кого-нибудь?

Давидович: Да, по просьбе работников милиции. Вот этого (показывает на Делоне).

Делоне: Так это вы мне руки заломили?

Бабицкий: Где находились работники милиции в форме? Среди тех, кто вел задержанных, были работники милиции? Они были в форме?

Давидович: Да, работники милиции находились среди окружающей демонстрантов толпы. Да, они принимали участие в задержании. Да, они были в форме. Я это видел.

Богораз: Сколько примерно было милиции в форме?.. Они не допрошены. Куда они делись?

Давидович: В милицейской форме было человек 5–6. Куда делись потом — не знаю.

Монахов: Подходили ли к сидящим гражданам работники милиции в форме?

Свид. Федосеев: Милиция освобождала проезд с территории Кремля. Других милиционеров в форме не было.

Каллистратова: Кому вы передали плакаты?

Свид. Долгов: Старшине милиции в форме.

Бабицкий: Видели ли вы около Лобного места представителей милиции?

Свид. Ястреба: По-моему, у Лобного места работников милиции не было.

Свид. Стребков: Команду доставить в отделение милиции сидевшего у Лобного места вот этого гражданина (показывает на Бабицкого) мне дали неизвестные граждане.

Каллистратова: И вы исполнили команду каких-то граждан.

Свид. Стребков: Да.

Каллистратова: В момент задержания был ли кто-нибудь в форме?

Свид. Ударцев: Нет, в милицейской форме я никого не видел.

Каллистратова: Вы видели работников милиции? Задерживала ли кого-нибудь милиция?

Свид. Куклин: Кроме Розанова на посту не видел. Милиция никого не задерживала.

Монахов: Вы явились на суд в форме. К какому роду войск вы принадлежите? Прошу суд удостоверить, что форма свидетеля Давидовича является либо формой КГБ, либо формой войск МООП. (Судья снимает вопрос Монахова).

ИНТЕРВЬЮ [12]

Тогда, в 68 году главным движущим мотивом для меня было чувство стыда…

Наташа Горбаневская позвонила мне 21-го на рассвете. У нее был голос — рыдание, она по радио услышала, что советские танки в Праге.

С 30-х годов, хотя я тогда была маленькая, но навсегда запомнила фразу «Фашистские танки в Праге».