Сны Персефоны

— Гарантий нет, Весна, но рисковать тобой… — он почти захлёбнулся судорожным вздохом, спрятал лицо в душистых волосах, прижал к себе так, будто хотел вдавить в своё тело, сделать по-настоящему частью себя. — Кто знает, что за существо выйдет из Круга Перерождения? — горячечно прошептал он: — А что, если не ты? Если я потеряю тебя навсегда?

Она снова ощутила это — тёмное отчаяние, что давило на плечи, гнуло спину, оседало горечью на губах.

Персефона отстранилась, заглянула в бездну чёрных глаз, грустно улыбнулась и тихо произнесла:

— Так нужно — ты знаешь. Я должна. Ради нашего мира, ради нашего сына.

И без того тонкие губы мужа сжались в узкую линию, а руки — в кулаки. Весь его вид словно говорил: почему ради спасения мира жертвовать должен снова я?

Но сказал он совсем другое:

— Иди, Весна. Твоё решение — решение царицы и матери. И я, как царь и муж, принимаю его.

Она попятилась — хотела до последнего держать зрительный контакт. Круг Перерождений, уже призванный Пеаном, мерцал за её спиной, кидая на окружающее зеленоватые отблески. И в этих бликах Аид выглядел почему-то хрупким, одиноким и нереальным.

Шаг… Ещё шаг…

А вот и граница круга.

Ещё шаг — и зелёная световая завеса скрыла от неё метнувшегося к Кругу мужа, поглотила его отчаянное «нет».

А потом её саму затрясло, будто внутри неё поселилась сотня сбрендивших титанов.

Реальность затряслась и рассыпалась на осколки.

С неё разлетелась и Персефона.

Её игра закончилась. Начиналась новая игра, для нового существа, в которое она перерождалась сейчас…

Вначале был туман.

Изменчивый, туман с картинками, туман-кривляка. Он клубился, свивался в спирали и постепенно густел. Потом креп, уплотнялся, превращаясь в полотно — в ткань Мироздания.

Взмахнули ножницы — Ананка взялась за рукоделье.

Чик-чик, шурх-шурх — получилась фигура, нечёткая, с рваными краями. Ананка полюбовалась — выходит неплохо. Вырезала ещё одну. Теперь можно взять у мойр нити и сшить обе части. Набить, обрезать хвостики, подправить. Вот уже и видны очертания тонкой девичьей фигурки. Ананка черпнула меди у осени и зелени у весны — создала волосы и глаза. Девушка получилась красивой, но уж слишком лёгкой, беспечной. Такая только и способна бегать по лугам, собирая цветы и вознося гимны солнцу. Но Ананка уже внесла в свой свиток её судьбу — быть той Царицей Подземного мира, а значит, ровней царю и Владыке. Нужно добавить немного металла, немного стремительности, каплю упрямства и унцию тьмы. Отлично, можно отпускать.