Сны призрака

Он осторожно щупал рану, пытаясь найти артерии, которые можно пережать и остановить кровь. Потом делал укол в сердце — вводил раствор… Нет, спохватился тут же, так нельзя! Так я остановлю ей сердце и убью окончательно, надо другое… Лихорадочно извлекая из глубин памяти все свои медицинские знания, Квалин ставил зажимы, а холодный рассудок говорил, что все бесполезно, что он уже опоздал. Ничего не помогало — кровь не хлестала, как в первые секунды, но все равно текла безостановочно. Мэри закрыла глаза и больше не шевелилась. Я не справляюсь, думал Михаил: я знаю множество способов, как отнять жизнь, а вот сохранить не умею… Он взывал к «Призраку»: вот тебе моя воля и моя вера, пусть сосуды срастутся, сейчас я присмотрюсь как следует — и увижу, что кровь больше не течет… Он вглядывался, но ничего не менялось: «Призрак» оставался глух к его молитвам.

Прошло несколько минут, прежде чем Квалин поднял голову. Его руки были красными, и весь костюм стал багровым. Девушка давно уже не подавала признаков жизни. Михаил поднял глаза на убийцу: Диранст неподвижно замер у стены. Со стороны могло показаться, что он просто устал и присел отдохнуть, но разведчик видел, что его тело тоже залито кровью.

— Мы точно идиоты!.. — сказал Квалин вслух и нервно хихикнул. Снова взглянул на Мэри. — Почему?..

Почему она это сделала, думал он, почему встала между нами? Сама ведь говорила, что после всего, что они натворили, мечтает об их смерти. А тут у нее была отличная возможность избавиться от обоих, даже не прикладывая усилий, — так почему же? Вдруг показалось, что эти мысли — полная ерунда, что он не понимает чего-то важного, и пока не поймет — нечего даже пытаться найти ответ. Все это действительно ерунда, подумал Квалин и повернулся к источнику. Сделал шаг, другой — и вот уже карабкался на глыбу бывшего пульта.

Бомба была перед ним, все там же, на трубе — только протянуть руку. Но Михаил почему-то опустил глаза. Он ясно увидел картину: вот ключ падает по яме. К ее стенам тут и там примыкают трубы, уходящие в нутро «Призрака». «Яйцо» цепляется за выступ у одной из них и уже скачет по ней. Узкая трубка вскоре заканчивается решеткой, но та приоткрывается, и ключ перелетает в более широкую — знакомую разведчику зеркальную трубу. Скользит по ней, набирая скорость, лихо делает виражи на поворотах… на одном из них неожиданно проваливается в люк — и падает в небольшую комнатку.

Квалин абсолютно четко видел эту комнатку с мертвыми механизмами и шкафом в углу, возле которого приземлился ключ. Если я выйду отсюда, думал он, и немного пройдусь по коридорам, то легко ее найду. Тогда я возьму ключ, вернусь сюда, вставлю его на место и войду в фиолетовый круг. И первое, что я сделаю, — чтобы она жила. Чтобы все они жили! По крайней мере, постараюсь. А потом… потом…

Михаил дотянулся до панели управления. Какой там код показывал Диранст? На миг Квалину показалось, что он забыл его, но память тут же указала нужную ячейку, и он увидел всю последовательность от первой до последней цифры. Я мог бы многое сделать, думал разведчик, нажимая кнопки одну за другой. Прежде всего я сделал бы так, чтобы люди больше не воевали. Чтобы отпала необходимость в оружии, потому что им не надо будет никого убивать. Но тогда надо, чтобы людям было незачем воевать… Что ж, пускай будет единая Галактика. Единое правительство… Но правительство, власть — это тоже источник смертей. Одни стоят наверху, а другие лезут туда же, чтобы скинуть их и занять их место… Не надо власти, надо как у маризян: только ответственность. Пусть каждый будет властен лишь над собой, если же тебе подконтролен кто-то еще — знай, что ты теперь отвечаешь за его действия так же, как за свои. Но подконтролен он может быть лишь в одном вопросе и только на время его решения, во всем остальном же — свободен, как ветер. Нет власти, нет верхов и низов. Каждый сам себе хозяин, сам за себя и сам по себе… но у маризян это хорошо работает, потому что их не так много. А как быть землянам, кумбиэнцам, хайламцам? Что делать с теми миллионами, миллиардами людей, которые не хотят ответственности? Которым нужно, чтобы за них отвечал лидер, ведущий их… неважно, куда. Главное, что он — впереди, а они — за его широкой спиной.