Сны снежноягодника. 10 мистических историй для холодных вечеров (сборник)

Сперва хмурое лицо стало еще более хмурым: женщина сдвинула брови и сжала губы, заподозрив неладное. Но потом, решив что-то для себя, она приняла протянутый цветок и даже улыбнулась Саше:

– Ой, спасибо, молодой человек.

Она коротко кивнула и поспешила дальше по дорожке сквера, унося дальше свою незабудку и посветлевшее лицо.

Саша хмыкнул, на сердце стало приятнее. Ну надо же. Все-то эта Рита знает.

И с этого момента все переменилось, с этого самого утра, когда дождь поднялся обратно в небо. Следуя инструкции, Саша дышал. Всякий раз, как он чувствовал новую пробившуюся незабудку, он вбирал в себя много-много воздуха, задерживал дыхание и медленно выдыхал. А потом срывал цветок и дарил его – тому, кто попадется под руку.

Саша стал расцвечивать незабудками коллег и случайных прохожих. И хоть некоторые не снимали своих хмурых лиц, лишь недоумевая, многим это пришлось по душе. Не знают же они, откуда эти незабудки появились, в самом-то деле.

– Ой, Сашуля, какая прелесть! Спасибо, – заворковала Галина Викторовна из бухгалтерии и поставила незабудки в маленькую, невесть откуда взявшуюся вазочку.

– Во даешь, и чего мне с этим делать? – изумился шеф, повертев цветок в руках, но все же ухмыльнулся и положил на стол стебелек с голубой россыпью.

– Шурик, вот ты такой тихий мальчик, а порой удивляешь, – улыбнулась Вера Ивановна, старенькая уборщица, и с упоением понюхала цветы. Незабудки почти не пахли, но она все равно насладилась этим жестом.

– Чего это? Блин, Саня, вот ты странный, – хохотнул дядя Федя, водитель, когда Саша положил незабудку под дворник его автомобиля и не успел вовремя скрыться.

«Спасибо», – застенчиво улыбались девочки, девушки, женщины и бабушки на улицах и в метро, когда он вручал им цветы, проходя мимо.

«Спасибо», – как будто улыбались атланты, державшие мир на плечах.

Спустя какое-то время все привыкли – тихий и незаметный Саша теперь приходит на работу и дарит цветы. Ну и что тут такого? Его и раньше считали чудаковатым, просто теперь он сменил спектр. А незабудки всё росли и росли – сколько вас там еще? Но это ничего, растите. Саша уже как будто и не был против.

Спустя несколько дней он стоял перед дверью чужой квартиры, надеясь, что верно вспомнил расположение и номер. Это должна была быть квартира, в которой жила Рита.

Он уже позвонил в звонок и топтался, даже немного стесняясь, зажав в руке целый букетик небесно-голубых цветов. И чего он тут забыл? Но нужно, обязательно нужно ее поблагодарить.

Дверь открыла, кажется, ее мама.

– Здравствуйте! Я Саша из соседнего подъезда, помните меня?

Женщина с тяжелым уставшим взглядом рассмотрела его с ног до головы, подозрительно косясь на незабудки.

– Как же… Помню. Чего тебе?

– А Рита дома? Буквально на пару слов.

Он тут же осекся – «на пару слов»? Она же немая. Ну что за идиот.

Но ее мама как будто не обратила на это внимания. Оставив дверь нараспашку, она исчезла в квартире, и вот через несколько мгновений к нему вышла она – симпатичная девушка, тонкая, тихая и в шаге, и во взгляде. И чего он так ее избегал? Увидев Сашу и незабудки, она как будто совсем не удивилась и улыбнулась.

– Привет! Я просто зашел тебя поблагодарить, – он протянул ей букетик, – ну, за то, что ты сказала мне дышать и дарить цветы. Вот. Дарю.

Рита приняла цветы, отрешенно кивнула и стала рассматривать их, как будто это что-то неведомое, а потом взяла один стебелек и приладила его в волосах. Синие лепестки изумительно гармонировали с ее темными локонами. И больше не замечая присутствия Саши, она развернулась и плавно, как будто танцуя, исчезла в глубинах квартиры.

Он остался стоять перед распахнутой дверью чужого жилища – вот уж правда странная особа, не от мира сего. Ну что ж. Все, что хотел, он сделал. Саша закрыл не свою дверь.

Пятнадцать минут на душ, две – чтобы почистить зубы. Три яйца в сковородку, минуту держать на огне, минуту томить под крышкой. Бутерброд с двумя кусками колбасы, чай с бергамотом – 96 °C, одно зеленое яблоко. Теперь «орел» почти всегда выпадал с первой попытки, что несказанно радовало Сашу. Он полюбил незабудки и перестал спрашивать себя, зачем это все. Да низачем, просто так есть. И хорошо же, и вовсе не страшно быть другим.

Только один человек стал на него косо поглядывать, Андрей. Друг, который всегда принимал его странности, теперь отчего-то решил, что дальше мириться с этим невозможно. Вот так: будто проснулся однажды утром и решил.

– Саш, – сказал он как-то, отведя его в сторонку, – что это за ерунда такая с цветами, а? Что с тобой творится?

– А разве это плохо? Что я такого делаю-то?

– Не плохо, но как-то… Не по-твоему, что ли. Ты за год, дай бог, несколько слов кому скажешь, а тут цветочником заделался. У тебя как будто не все дома.

«Не все дома». С этим Саша, конечно, поспорить не мог.

– Ладно. Ты только не пугайся. У меня вот чего.

Он закатал рукав рубашки – кожа вся была в маленьких ранках, там, где он срывал незабудки. И уже пробился новый росток – в «мышиных ушках» скоро должен был появиться стебелек, а за ним – цветы.

Андрей уставился на Сашину руку.

– Это что за ерунда?