Сны туманного двора (СИ)

  Миг... другой... а затем сладкое покрывало тянучей, словно сгущенка, песни медленно окутывает его. Это зов молодой охотницы с крыши соседней пятиэтажки. Охотницы постарше Илью уже не трогают: знают, что он, скорее всего, выберется, а они силенки потратят. Петь жвалами ой как нелегко. А эта охотница юная, жадная до наживы, бросилась чаровать сразу. Песня её красивая и журчащая. Едва видимые нити сплетаются вокруг мальчика, складываются в смертельно-красивый узор. Мелодия дурманит, путает, но Илья знает правило, как с ней бороться. Это его собственное правило, но Двор признает его, ведь оно уже не раз срабатывало. Илья вспоминает поблекшие глаза Сашки из четвертого дома: того утянула охотница позапрошлым летом. Это придает сил. Затем вспоминает секрет распутывания Веревочки, выведанный у одноклассницы взамен на три жвачки. Аккуратно начинает выбираться из паутины. Здесь главное не суетиться. Ни в движениях, ни в мыслях. Хотя те так и норовят утянуть далеко-далеко вслед за песней.

  "Таааак, Задача номер один - выбраться. Затем отыскать Цезаря".

  Илья протягивает руку и шею через одну нить, затем перекручивается вокруг второй и поворачивается к третьей. Переступает ногой и снова перекручивается. Теперь снимает первую нить с шеи и зажимает в подмышке.

  "Ну что ж, твой ход... тварь!" На секунду песня прерывается, и мальчику кажется, что он слышит, как охотница облизывается. Рывок! Кокон нитей вздымается вверх, оставляя ребенка на месте.

  - Карх-карх! Хах-Хах! Карх! - посмеиваются вороны.

  Кузнечики и сверчки заключили короткое перемирие, чтобы в унисон поцыкать неопытной охотнице. Туман и ветер, крутанув вокруг деревьев пару фигур наземного пилотажа, принимаются вихриться у ног мальчика, будто поздравляя того с победой. Звезды пускаются в пляс, устраивая фейерверк. Илья раскланивается.

  - Внимание! Девчонка! - раздается из капюшона.

  Обернувшись, Илья видит девочку, что прячется под большущим зонтом. Он полосатый и старый: на нем две заплатки. Из-за него плохо видно лицо.

  - Ловко ты ее! - незнакомый голос, палец указывает на крышу пятиэтажки.

  - Осторожно! Это может быть ловушка! - солдатик говорит тихо, чтобы слышал только Илья.

  - Так точно, командир...

  - Чего-чего? - девочка высовывает мордашку из-под зонта. У нее пластинка на зубах, большие очки и смешные выпученные глаза. Лицо кажется знакомым.

  - А... Спасибо, говорю!

  Девочка ловко перескакивает через гиблую черную ветку (интересно, откуда она знает?) и подходит ближе.

  - Неправда! Ты сказал: "Так точно, командир!" Вот так вот начинается наша дружба, да?! С вранья?

  Илья не нашелся, что ответить, и, набрав воздуха, шумно выдохнул - так иногда папа делает, когда мама ему что-то говорит странным голосом. Почему-то мальчику показалось, что здесь нужно промолчать и сделать так же.

  - Ладно. На первый раз прощаю! Но больше не ври мне! - девочка протягивает ладошку. - Аня!

  - Илья. Эм... а девчонки разве жмут руки?

  - Еще бы!

  - Ну... ладно тогда, - мальчик пожимает руку и спрашивает, - а ты откуда про Гремучку знаешь? - указывает на гиблую ветку.

  - А вот не скажу!

  - Секрет?

  - Секрет!

  - А зонт зачем? Дождя ж нет! Или... есть? - удивляется мальчик и подставляет ладонь небу, будто проверяя.

  - Так надо, - она важно поднимает палец. - Для защиты!

  Наконец, Илья вспоминает.

  - Ааа! Ты ж новенькая с третьего подъезда, да? Это ты по Денисовым виноградом с балкона кидалась!

  - А чего они в меня каштанами?!

  - Да не, молодец! Они вообще не с нашего двора и в фишки мухлюют. Мы с пацанами за тебя болели!

  - А чего не помогли тогда?

  - А ну... мы в ножики играли.

  - Понятно все с вами.

  - А ты теперь здесь всегда жить будешь?

  - Ага, делать мне больше нечего! Я в Симферополе вообще живу! А сюда в гости к прадяде приехала.

  - Аааа... К прадяде?

  - Ну да.

  - А это как? Прадядя?

  - Ну обычный прадядя, ничего такого.

  Двор замер, вслушиваясь. Застыли звезды, стихли птицы. Заинтригованный Туман подкрался настолько мастерски, что даже солдатик не заметил (быть может, он и сам увлекся разговором). Лишь принципиальная борьба сверчков и кузнечиков не стихла, оказавшись важнее зарождающейся дружбы.

  Дети, заметив слежку, переглянулись и сначала прыснули от смеха, а затем, отчего-то смутившись, замолчали.

  - Знаешь... у меня дела... я пойду.

  Девочка насупилась.

  - А что, мне с тобой нельзя?

  - Ну... вообще-то, это может быть опасно.

  - А я и не трусиха в отличие от некоторых!

  - От каких-таких некоторых?

  - Ну ты же трусишь меня с собой брать!

  - Еще чего! Не трушу я ни разу! Видала, как я с Охотницей разобрался?

  - Хочешь сказать, что ничего не боишься?

  Илья сжал кулаки.

  - Боюсь. И много чего. А теперь подумай, раз не боюсь охотниц... насколько опасно там, куда я иду!

  Тон его был совсем как у взрослого. Девочка отвела глаза и не стала язвить, как намеревалась.

  - А раз опасно, чего помощи не хочешь? Сам же говоришь, я про Гремучку знала.

  Илья складывает руки и хмурится. Идти одному страшно. Но от мысли, что нужно защищать другого, страх отступает. К тому же, она и правда помочь сможет.

  - Ладно, пойдем вместе. Вдвоем быстрее будет.