Сны убийцы

Получив приказ Баскакова, Курочкин, Зелинский, Кусков и Рубцов усердно начали поиски Аникина, не принесшие поначалу никаких результатов. Тот будто сквозь землю провалился. И неудивительно! Петр Александрович, пока не переправил Голубеву за рубеж, жил в никому не известной квартирке, около метро «Бибирево», в офисе своей фирмы не показывался, дома не ночевал и вообще никак себя не проявлял: лишь пару раз звонил по сотовому телефону заместителю (давая краткие указания насчет текущей работы) да один раз жене (разрешил отправиться на дорогой иностранный курорт, чего, кстати, она давно добивалась). Проследить же его передвижения по городу не представлялось возможным, поскольку истинные планы действия Петра Александровича оставались для врагов тайной за семью печатями. И вдруг, к величайшей радости уже впавших в уныние экс-омоновцев, Аникин объявился сам — так же неожиданно, как ранее исчез. Сперва заглянул в «Эсмеральду», потом ненадолго заскочил к себе на квартиру и отправился на дачу, решив немного передохнуть, подышать свежим воздухом.

— Он нашелся! — прерывистым от волнения голосом доложил по телефону шефу Курочкин. — В настоящий момент едет за город по Дмитровскому шоссе. Я звоню по сотовому из машины. Мы висим у него на хвосте.

— По Дмитровскому, говоришь? — переспросил Баскаков. — Гм, похоже, на дачу намылился. Лучше не придумаешь! Адрес мне известен, но слежку продолжайте, на всякий случай. Возьмите его ночью.

— Там много охранников? — спросил Жора.

— Ни единого человека! — усмехнулся Игорь Семенович.

— Да ну? — не поверил Курочкин.

— Баранки гну! — огрызнулся Баскаков. — Мне ли не знать?! Аникин никогда не пользовался услугами телохранителей, однако будьте настороже. Он отнюдь не лыком шит. Да, и еще. Когда закончите операцию, оставьте труп на видном месте, к примеру, повесьте на заборе.

— Может, лучше все-таки спрятать? — усомнился Жора. — К чему лишний шум? А нет трупа — нет убийства…

— Не препирайся! — рявкнул в трубку Игорь Семенович. — Так нужно! Я знаю, что делаю!

— Хорошо, — со вздохом согласился бывший омоновец. — Повесить так повесить!..

* * *

Дача Аникина представляла собой кирпичный двухэтажный дом. Добротный, но без затей, окруженный яблоневым садом, обнесенный невысоким деревянным забором и стоявший примерно в полутора километрах от ближайшего населенного пункта (Петр Александрович любил уединение), на берегу замерзшего водохранилища. Курочкин, Зелинский, Рубцов и Кусков прибыли сюда заранее, до наступления темноты, и старательно изучили окрестности. Результаты обследования их вполне удовлетворили: безлюдное местечко, глухое, идеально подходит для убийства. Народу вокруг нет, даже днем, за исключением рыбака-фанатика, несколько часов упорно, но тщетно просидевшего у выдолбленной во льду лунки. Под вечер он наконец не выдержал, смотал удочки и чертыхаясь ушел.

— Последний потенциальный свидетель слинял, — ухмыльнулся Рубцов.

Четверо убийц, дабы не вызвать подозрений у намеченной жертвы, если та вдруг их заметит, также изображали рыболовов, рассевшись (правда, без удочек) у другой проруби, поближе к дому, и разведя на железном листе небольшой костерок — погреться.

— Давай начнем прямо сейчас, — предложил руководителю операции Курочкину Кусков. — Чего кота за хвост тянуть?

— Заткнись, болван! — отрезал Жора. — Шеф предупредил — Аникин опасен, возможно, вооружен. Это тебе не женщин с детьми из огнемета поджаривать!

Кусков, насупившись, отвернулся. «Перестраховщик хренов, — со злостью подумал он. — Постоянно оглядывается, осматривается, собственной тени опасается! А вот огнемет нам действительно не помешал бы. Подошли б к дому, полыхнули б в дверь да в окна огнем, и баста! Ноу проблем, как американцы выражаются».

Остальные хоть и воздерживались от комментариев, но также считали Курочкина перестраховщиком, особенно Николай Зелинский — высокий двадцатипятилетний амбал с развитой мускулатурой и гипертрофированным самомнением. «Мы профессионалы! — мысленно рассуждал он. — Омоновцы!!! И должны опасаться какого-то дядьки не первой молодости?! Не смешите!!! Впрочем, выступать не стану! Жорка как-никак старший группы, однако преподам ему наглядный урок! Первым зайду в дом и сделаю субчика голыми руками, без единого выстрела. Посмотрим, что скажет Курочкин тогда!»

Медленно тянулось время. Постепенно полностью стемнело. В одном из окон аникинской дачи зажегся свет, горевший до часу ночи. Убийцы продрогли до мозга костей и, когда без пятнадцати четыре Курочкин скомандовал: «Начали!», издали дружный облегченный вздох…

— Кусков останется у крыльца, — распорядился Жора. — Рубцов обойдет дом сзади, на случай если «клиент» успеет выпрыгнуть из окна, а мы с Колей зайдем вовнутрь.

— Я первый, — встрял Зелинский.

— Дело хозяйское, — равнодушно согласился Курочкин. — Ну, парни, вперед!..

* * *